желаешь рискнуть? – с долей ехидства вопросила Алиса друга. – Вдруг разживёшься семериком?
– Что ты! Разве у такого выиграешь? Шарика-то давно нигде нет, при такой-то скорости. Даже я ничего не увижу, парень же профессионал, умение всю жизнь оттачивает. А захочу проверить, шарик – хопс! И появится, где не ждали. Опа, опа, опа, Америка – Европа! И чья же толще жопа? – напевал Шарра, ужасно довольный.
– Шарра!
На её языке теснились десятки укоров, но Алиса проглотила их. С него сталось бы продолжить тему в её адрес.
– Как я люблю это кислое выражение старой девы на твоей физиономии! – хохотнул он. – Подумаешь! Назвать жопу жопой.
– Можно было подобрать другой эпитет.
– Примеры?
– Ну, зад. Пятая точка.
– Суть жопы от этого не меняется, – наставительно произнёс он. – А от данного слова есть польза: без него посылали бы в куда менее приличное место.
– Знаешь, я вовсе не ханжа. И не стану впадать в истерику из-за парочки сочных эпитетов. Но я против, чтобы при мне сквернословили без повода.
– Повод есть всегда, согласна? Слушай анекдот: идёт парень-послушник, весь такой интеллигентный, а впереди него тётенька во-о-от с такой… кормой. И вдруг он видит: на это самое место ей голубь нагадил. Тогда он трогает её за плечо и, краснея, говорит: «Извините, дама, у вас там… ну, там… вот сзади… птичка какнула». Тётка оборачивается: «Где? На жопе, что ли?» Парень чуть не в обмороке шепчет: «Простите, нет такого слова». Она отвечает: «Странно. Жопа есть, а слова нет». Ха-ха-ха!
Что удивительно: практически все бюргеры, то есть зажиточная буржуазия, жили гораздо лучше и пользовались бо́льшим комфортом, чем аристократия. Пока те тряслись от холода зимой и изнывали от жары летом в своих «каменных мешках», сиречь замках, какой-нибудь городской старшина или торговец мукой в своём уютном доме обогревался кафельной печью «голландкой», храпел на пуховых перинах и ходил по восточным коврам. У него был богатый стол и удобная одежда, он и его домочадцы не отказывали себе в развлечениях. Правда, он не бездельничал, а работал, управляя своим предприятием или осуществляя деятельность в ратуше, – но ведь не брёвна ворочал.
Алиса заворожённо наблюдала, как один солидный бюргер угощает другого понюшкой табака.
– Нет, я вообще не понимаю, как они это делают. А главное – зачем. Давай подберёмся и поглядим поближе.
– К чему тебе это?
– Просто интересно. Я раньше только читала. У нас табак не нюхают, хочу изучить сам процесс.
– А как клизму ставят – не хочешь изучить?
– Очень хочу. На твоём примере. Причём клизма будет вот очень большая!.. Тихо, не вертись, а то мне не видно. Ага, понюхали! По-моему, когда чихаешь, то имеешь ужасно глупый вид.
– Некоторым для этого и чихать не нужно… Блин, налетели, как комары на голую задницу… Э! Э! Иди, иди, дорогой, я ничего не покупаю!
С большим трудом он отогнал какого-то бродягу в одежде паломника, который пытался всучить ему «доподлинный кусочек Гроба Господня – прямиком