ноги, как гарцующий пони. Проскакав таким образом минут десять, запыхавшиеся танцоры вновь строились в линии, скомпанованные по гендерному признаку, и снова начинали раскланиваться и приседать.
Алиса потешалась на всю катушку. «А вы гопака танцуете? – Ну что вы, гопак нынче не в моде. Сейчас танцуют форменное безобразие, называется «в ту степь».
«В ту степь» пытались увлечь в третьем танце – кадрильоне, когда, взявшись за руки и подпрыгивая, словно малыши в детском саду, пары устремлялись к выходу, потом, словно вдруг передумав, изгибали строй в направлении середины бальной залы. Там они сталкивались с «хвостом» процессии и, видимо, от радости такой нежданной встречи, образовывали общий хоровод…
По утрам она теперь всегда каталась на Принцессе в обществе молчаливого грума, который учил её ухаживать за лошадью. А ведь оставалась ещё живопись, и книги, и Шарра – он жонглировал идеями, словно клоун тарелками…
Глава 9, тут жужжат пчёлы и звенит оружие
«Иногда удивляет меня человек: больше всего на свете он боится смерти, и в то же время он придумал столько способов умереть – и продолжает изобретать всё новые!»
Ирреальный мир
Урания, Ангелин, Святыня Фаргейт
18999…97 г. от Сотворения Мира, 10 травокоса, 11 часов 59 минут
До Конца света остался 981 день
Запасшись в изобилии разными вкусностями, парочка устроилась на берегу пруда Грифонов в тени башни и занималась приятным ничегонеделаньем. Шарра сначала ворчал, что, дескать, они на пикник собрались, а не в эвакуацию (потому что это ему предстояло нести огромную корзину и кучу свёртков, кульков, горшочков и фунтиков, завёрнутых в скатерть). Но затем смирился, сообразив, что есть это всё тоже ему.
– Только и слышу: «Это то же самое, только называется по-другому», «такое есть везде, но зовутся они по-разному» и так далее, – заныла Алиса после пары яиц и ломтика ветчины.
– Ты ещё заплачь.
– Это потому что я ничего здесь не понимаю, не знаю. Этот мир никогда не станет мне близким, навсегда останется чужим…
– Опять лекции читать? Может, уже пора платить мне жалованье?
– А сегодня ты расскажешь мне о местном этикете, ладно? А то я всё время боюсь совершить какую-нибудь дикую бестактность.
– Например?
– К примеру, назвать сэра Персиваля бастардом в глаза. А вдруг он обидится? Вдруг этого нельзя?
– Вообще-то можно. «Великий Бастард Уранский» вовсе не означает, что Персиваль Драмбур самый большой ублюдок в Урании. Это своего рода титул, признание части его королевской крови.
– Ну вот видишь! Я должна знать такие вещи, так что давай, повествуй мне в подробностях. Кстати, пододвинь ко мне ближе мисочку с вареньем. Это вишнёвое?.. Нет, ту, что побольше.
Она замахала рукой, отгоняя слетевшихся на запах сладости пчёл.
– Кыш,