нерешительности, ведь я знала… знала, как помочь ему. Как лечить раны и список нужных трав всплыли в уме сами собой, и по-настоящему очнулась я, только когда уже выпускала Елку из переноски, укрывала оборотня своей накидкой и трогала его лоб. Кошка, увидев моего больного, снова зашипела и посмотрела на меня, как на ополоумевшую.
Да, Еля, я не смогла пройти мимо…
Не теряя ни минуты, набрала во фляжку воды из ручья и, вернувшись к оборотню, промыла его раны, чтобы потом обработать мазью. Я всегда носила с собой несколько баночек на всякий случай. Юноша порой слабо морщился и ворчал, поджимая уши. Но чем больше я проводила времени рядом с ним, тем меньше боялась волчьего недовольства.
Отыскала в аптекарской сумке несколько бинтов, чтобы сделать перевязки на ранах. Я намотала лоскут на мужскую руку, и стоило мне коснуться пальцами оборотня, как по спине побежали мурашки. Странное чувство отвлекло на секунду, но долго не задержалось и быстро рассеялось. Спустя время я закончила и довольно смотрела на перевязанного незнакомца. Его жар постепенно спадал, да и сам больной больше не подавал признаков агонии.
У меня перехватило дух, и в горле волнительно пересохло, как только я услышала ровное дыхание оборотня. Без хрипов и стонов, он мирно спал и шел на поправку. Я смотрела на него с такого опасного расстояния и почему-то не могла отвести глаз. Длинная челка спадала на лоб, веки были расслабленно опущены, а плюшевые острые уши направлены назад. В какой-то момент я и забыла, что передо мной хищник. Теперь уж волчья кровь завещала ему быстрое исцеление. Я помогла ему, чем могла, и вины за собой больше не чувствовала.
Напоследок оставила свою накидку, ведь оборотню в таком обличье она была нужнее, как мне показалось. Исполнив лекарский долг, я забрала Елку и с легкой душой засобиралась домой. Почему-то заведомо знала, что обязательно вернусь и хотя бы проведаю оборотня. Почему-то я очень хотела, чтобы он побыстрее очнулся.
Тропа вторая
По следам луча рассветного шагает в лес ногой уверенной,
не Бог, не дух – простая смертная с большой душой самонадеянной.
Впереди лес Волчий расступается, впереди ей открывает тропы тайные,
лесная магия для нее свершается в сокрытой от людских сердец поляне.
Сын брошенный дикого волчьего племени, на смерть обреченный собратьями злостными,
Ненавистный, презренный и проклятый всеми, с разорванной плотью, кровавой росписью.
Ему лес Волчий обещал стать могилою, сюда он пришел, чтоб отправиться к предкам,
Но девичьи руки его исцелили, пробудили в нем алую кровь человека…
Вот уже несколько дней, как у меня появился волк, а вместе с ним и хлопот вдоволь прибавилось. С недавних пор я потеряла всякий покой в заботах о нем. Оборотень не приходил в себя, но мне было видно, как здоровье его крепчало. Рваные раны заживали, и лихорадка ушла. Как околдованная, я продолжала навещать его, менять повязки. А недавно попробовала