морские птицы и пляшет тюлений народ… Но, ах, как было весело читать! Когда буквы обрели правильное звучание и выстроились в слова, знакомые мне по собственной речи и разговорам других, когда сопоставление слов породило все объяснения мира и истории, и всё это выстелило изнутри мою голову, словно её костяные своды были стенами картинной галереи и книгохранилищ Копенгагенского университета… Но этих мест мне никогда не увидеть… Мне суждено сидеть здесь в одиночестве и болтать с этой глупой птицей, больше всего похожей на меня самого… Да, песочник, не будем строить иллюзий по поводу того, на каком этаже башни-общества мы сидим… Хотя ты можешь расправить мокрое крыло и поймать им заблудившийся солнечный луч, и хотя я могу выставить большой и указательный пальцы так, чтоб луна сидела между их кончиками как жемчужина, ни одному из нас двоих не суждено удержать свою драгоценную добычу… Ну, полно: довольно о тебе, и обо мне тоже довольно, они хотят, чтоб я обращался к другому, а тот ровно столь же чудовищен, сколь ты мягок… Но я не буду… Никому не суждено остаться живым после борьбы с троежертвенными мертвецами, поднятыми из могилы…Однажды я вышел из подобного затруднения, а что вновь смогу – сомневаюсь… Лучше бы я сдерживался, запер покрепче на замок свою проклятую пасть – чем бегать и исплёвывать всё, что вынеслось на поверхность в неиссыхаемом роднике мудрости и бесполезных идей, который чтение прорыло в серой почве мозгов, чтоб он кипел и бурлил, как каша в заколдованном котле… Нет, конечно, я не мог… Я без конца твердил об этом самом Безоаре… Одно его название уже пьянило, словно аромат запретных цветов Древа познания… И сам я был пьяным-пьян от одной мысли о подобном камне, способном исцелять все людские хвори, и даже пригодиться просвещённому рудознатцу для превращения низменного свинца в благородное злато… Куда б я ни шёл, где б ни преклонял голову, я везде расспрашивал о вороновых тушах… Мол, не попадался ли кому-нибудь в последние дни или недели дохлый ворон? Да, так-то это всё и началось… И если кто-нибудь припоминал, что видал издохшего ворона, я тотчас мчался сломя голову исследовать тушку… Тогда можно было набрести на мальчика Йоунаса, ползающего по расщелинам или лезущего на утёсы, чтоб достать разлагающуюся плоть Corvus islandicus… Я верил и продолжаю верить, что в исландских во́ронах Безоар мощнее, чем в их тёзках из других краёв; этому способствует их родство с царём безумцев Одином и его приспешниками-язычниками здесь, на самой северной оконечности круга земного… Да, всего девяти лет от роду я пустился на поиски за головным камнем, и они длятся уже пятьдесят зим и три, и по-прежнему продвигаются плохо… Смотрите: вот идёт Хаукон с внуком; я не думаю, что он будет долго ждать у моря погоды, пока балбес не начнёт разглагольствовать о том, где искать дохлое вороньё… И хотя я молча стоял около дедушки, пока он разговаривал с мужиками о том, о чём обыкновенно разговаривают мужики, от меня не ускользали их взгляды и паузы в речи: ими они хотели подловить меня – и вопросы… Тогда
