самым приятным воспоминанием о нашей Кейтлин.
Мне потребовалась вся сдержанность, чтобы не захрюкать от смеха. Все же ясно как белый день. Предполагается, что нежеланная вторая жена должна смиренно выдержать семейное почтение, выказываемое ее идеальной предшественнице. Я вскочила:
– Ну, это, пожалуй, без меня. – Мои слова упали в неловкую тишину. – Мама, помоги мне убрать.
Мама, кормившая Сандро кусочками хлеба, попутно подсовывая ложку супа, тоже подхватилась и быстро подставила тарелку Сандро под свою.
Нико сказал матери по-итальянски что-то непонятное, но интонация была явно упрекающей. Я принялась собирать посуду.
– Прошу вас, продолжайте. Приятно же вспомнить хорошие времена. Ну а мы с мамой пойдем на кухню.
Не желая доставлять Анне удовольствие от мысли, что она сумела меня достать, я стала аккуратно складывать тарелки, хотя на самом деле с наслаждением пошвыряла бы их одну за другой об стенку с воплем: «В бога душу мать, я же не виновата в смерти Кейтлин!»
Когда Массимо встал, чтобы заговорить, щеки у Нико порозовели от нерешительности. Я пребывала в несколько растрепанных чувствах. С одной стороны, мне было жаль мужа, которого дочь с матерью тащили каждая в свою сторону. С другой – хотелось заорать: «Да будь же ты мужиком! Скажи матери, чтобы шла лесом. Что я здесь останусь, нравится ей или нет. Если, конечно, она все-таки не умудрится превратить нашу жизнь в ад».
Не самая удачная мысль, учитывая, что браку-то моему было чуть больше месяца.
Глава шестая
Лара
Классика жанра от Анны: теперь, когда Кейтлин нет, возвысить ее до статуса святой, хотя при жизни свекровь то и дело скрещивала с ней шпаги по любому поводу, начиная с того, правильно ли она гладит Нико рубашки, и заканчивая тем, достаточно ли соли в пасте. Первым к фарсу присоединился Массимо. Хотя он, конечно, подстраховался.
– Прежде всего, предлагаю всем поднять бокалы за Мэгги и ее маму за обед, который они для нас сегодня приготовили. Было очень вкусно, спасибо. – Он поймал взгляд Сандро. Слава богу, Берил умудрилась ловко управиться с суповой тарелкой нашего сына.
Меня отчаянно тянуло последовать за Мэгги и Берил. От одной только перспективы выискивать прекрасное воспоминание о Кейтлин меня бросило в жар. В голову не приходило ничего, что удовлетворило бы собравшихся за столом.
Массимо решил сосредоточиться на жизненной силе и энергии Кейтлин, адресуя речь Франческе:
– У тебя была потрясающая мать. Каждое утро, еще только продирая глаза, мы с Ларой видели, как она уже возвращается с пробежки, вся такая разрумянившаяся, свежая, готовая к новому дню.
Я расстегнула блузку на животе, в очередной испытывая отвращение к себе за каждую макаронину, прихваченную с тарелки Сандро, за каждое печенье, тайком вытащенное из упаковки, за каждую проглоченную рыбную палочку.
Мой муж меж тем продолжал:
– Непостижимо, что можно так хорошо питаться, заниматься спортом и заботиться о себе –