меня особо не волновал. В эти конкретные мгновения меня волновало совершенно другое – поедет машина назад или вперёд?
«Если вперед, то мы в стену дома врежемся. Уж больно близко к зданию грузовик припарковали. Надеюсь, этого не будет», – подумал я и, мысленно перекрестясь, аккуратно стал отпускать педаль сцепления.
К счастью, с передачей угадал, автомобиль не подвёл и, зарычав, двинулся назад.
Не подвёл он, и когда я врубил первую передачу. Потом на автомате щёлкнул переключателем, зажигая фары. В кабине сразу стало чуточку светлее, и лейтенант ГБ пришёл к очередному умозаключению.
– Он же мёртвый!
– Есть немного, – согласился я, поворачивая на соседнюю улицу.
– Но как такое могло произойти? Я же видел, как водитель ушёл в дом!
– Не знаю. Ты, наверное, его пассажира видел. Он-то и ушёл в дом. А этот остался спать, очевидно, его ожидая. Впрочем, неважно. Важно, что мы едем. Вот что главное.
Однако по этой улочке проехали мы недолго, потому что вдалеке я заметил перекрывшие дорогу танки. Было их штук десять, и они полностью блокировали своими серыми тушами возможность беспрепятственного проезда.
Свернул в переулок. Затем в другой, стараясь объехать неожиданную «пробку».
– Забабашкин, я не вижу ни хрена, но мне кажется, мы едем в совершенно противоположную сторону города! – держа труп немца, чтобы тот не мешал мне рулить, произнёс Воронцов.
– Знаю, но нам надо обогнуть танки, – пояснил я.
– Танки? Какие танки? Где они?
– Да было там штук десять… Неважно уже, объехали.
Я продолжал движение по узким улицам, стараясь держать луну за ориентир.
Дождь заметно разошёлся, и мне пришлось искать рычаг, включающий дворники. В конечном итоге рычаг был найден и нажат, а вот фары, что тусклым светом старались разогнать темноту, я решил выключить. Мне и так всё видно, а лишняя светомаскировка не помешает.
Минут через десять блужданий по улочкам и переулкам Троекуровска мы, наконец, выехали из захваченного немцами города.
К счастью, по дороге враги нам не встретились, из чего я сделал вывод, что противник ушел вперёд, оставив, к нашему великому счастью, тылы без охранения, или комендантские взводы ещё банально не успели развернуться.
– Забабашкин, лично я не вижу вообще ничего, а ты ещё и фары погасил. Куда мы едем? – прильнув к лобовому стеклу, спросил командир.
– Я вижу куда, и это главное, – ответил ему и тут же добавил: – Кстати, ещё вижу, как нам навстречу едет легковая машина, а перед ней мотоцикл с коляской. И там и там сидят немцы.
– Где?
– Сейчас они ещё далеко, но скоро обязательно появятся.
И действительно, через несколько минут и я, и Воронцов увидели свет фар автомобиля и мотоцикла, которые показались из-за небольшого поворота.
Этот небольшой кортеж заметил давно и был удивлен тому факту, что, оказывается, если я напрягаю зрение, то способен видеть не только в темноте, но и на очень большое расстояние. Более того,