нет! – вытянувшись перед гигантом-нумидийцем в струнку, отчеканил он и, окатив гневным взором дружно прыснувших близнецов, быстро закончил: – Ваше задание – вычерпать из трюма воду – мною уже выполнено. Желаете проверить?
Даже не оборачиваясь, Хорив почувствовал десятки заинтересованных взглядов, направленных в их сторону. Почувствовал их и Герех, однако геквет триаконтеры наварха не подал и вида, что что-нибудь заметил, сосредоточив все свое внимание на мальчике, сиявшем, как золотой талант, и прилагавшем огромные усилия, чтобы не расплыться в радостной ухмылке.
За неделю, проведенную Хоривом на борту триаконтеры, это стало их обычной игрой: нумидиец выдумывал для него различные поручения, а Хорив – способы от них отвертеться. Вся команда была уже в курсе этого поединка и азартно делала ставки, разделившись примерно поровну. Однако Хорив медленно, но верно побеждал, и моряков, сочувствовавших своему геквету, с каждым днем становилось все меньше. Поначалу это заставляло Хорива заметно нервничать: ему вовсе не хотелось настраивать против себя этого чернокожего гиганта. Но, узнав Гереха поближе, мальчик успокоился. Несмотря на свою необузданную первобытную силу и соответствующую ей пугающую внешность, внушающую невольный трепет, нумидиец обладал жизнерадостной и абсолютно незлобивой натурой, и все победы Хорива над ним воспринимал с удовольствием, искренне гордясь успехами своего воспитанника.
Вот и теперь Герех грозно нахмурился, но в его глазах уже вовсю полыхал огонек веселья. Но это видел один лишь Хорив, остальная же команда просто замерла, со страхом ожидая, что же сейчас будет. Все давно уже знали о ненависти, питаемой Герехом к крысам и граничащей с откровенным ужасом, что было весьма странным для человека, способного в одиночку выйти против небольшой армии – и, вполне возможно, победить. Однако Герех – уроженец Ахаггарского нагорья и истинный сын народа, ведущего свою родословную от легендарного Атланта, – сумел пресечь все насмешки на этот счет, и сделал он это столь эффективно, что самые отчаянные смельчаки прикусили свои не в меру длинные языки. И команда теперь молча ждала его реакции на слова Хорива, прекрасно понимая, что Герех ни за какие сокровища в мире не полезет в темный и сырой трюм, где кишели единственные существа, способные его испугать по эту сторону врат Дуата. Это был очевидный выигрыш Хорива, но, памятуя о судьбе тех, кто раньше посмел смеяться над страхом нумидийца, моряки не спешили выражать восхищение сообразительностью мальчика.
Герех тоже прекрасно отдавал себе отчет в этом, и теперь лихорадочно искал достойный выход из сложившегося положения. Внезапно его взгляд упал на мокрое кожаное ведро, которым Хорив должен был вычерпывать воду из трюма, и лицо геквета просветлело.
– А это что? – взревел он, тыча в ведро толстым корявым пальцем, похожим на корень сикоморы. – Кто позволил устраивать