медленно в проём…
И вот, пришли теперь вдвоём.
О, щуплый призрак балагана!
Мы входим – в таинство органа,
Где трубы ржавы и пусты,
И мягкий говор с высоты.
Послушай, двери, словно клапан,
Впускают звуки: тот – заплакан,
Щемящ, а тот – наоборот,
Похож на кашель у ворот.
Цепей бряцание из шахты,
Глухое сетованье: «Ах ты,
Опять пешком… уже года…»
И чей-то выкрик: «Никогда!..»
Чужая жизнь даётся – что ты! —
Предельно просто, без заботы,
Среди обновок и гостей,
Широким жестом, без затей!
Давай останемся в парадном,
Где остро пахнет маринадом,
Бельём, постиранным вчера, —
Вот так и пахнут вечера.
Но кто, окликнув нас с тобою,
С перил завис над головою
И всё пытается узнать,
Откуда мы и как нас звать?
Качнулось, дрогнуло в подвале… —
Не мы ли что-то поломали,
Разладив трубы и колки,
Затронув жизнь за уголки?..
Да что искали в этом месте,
Где лифт гремит, скользит по жести,
Солят капусту, письма жгут,
Уходят, входят, нас не ждут?
«Давай с тобой переиграем сырое ветреное лето…»
Давай с тобой переиграем сырое ветреное лето,
В два голоса перепоём!
Не дети же, чтоб за сараем, в траве скрываясь, незаметно
Подкрадывались вдвоём.
Забавы наши будут проще: в плетёных стульях на террасе
Усядемся часам к пяти,
Чтоб видеть, как пылает роща на солнечной небесной трассе, —
Достань-ка циркуль, очерти!
Рука твоя так близко будет, что ничего не стоит тронуть,
И сладко – всё-таки не сметь…
Два крупных яблока на блюде, и третье – утопает в крону.
А вот и лес пошёл шуметь!
Но нам не дали инструменты и обманули с реквизитом:
Два стула, лестница и дождь.
Грузовики, топорща тенты, всю ночь перед окном разбитым
Буксуют. И не переждёшь…
«Посмотри, во дворе подметают… Давно ли…»
Посмотри, во дворе подметают… Давно ли
Мы с тобою не знали ни страха, ни боли? —
Как катились гортанные дни,
Как округа в трамвайном кольце изнывала,
Было душно, стремительно в окнах светало:
О, за шнур жалюзи потяни!
Ты смеялась, лицо укрывая в ладони,
И сосок твой пылал в предвкушенье погони,
Мирозданье касалось губами виска
И струилось вокруг золотого соска!
И, пока ещё было немыслимо рано,
Мы спешили,
мы рот обжигали из крана
И бежали по улице за поворот.
И вставало светило над аркой ворот!..
…Но – октябрь устилает листвой водостоки,
Занимается новая ночь на востоке,
И трамваи летят – через