внезапная тревога,
Площадкой выше лёгкий говорок
И девочка, продрогшая немного…
«В нежилой комнатушке, где жарко натоплено, что же…»
В нежилой комнатушке, где жарко натоплено, что же
Мы молчим до темна и глядим осторожней и строже
Под размеренный гул и дрожанье худой занавески,
Жестяной рукомойник, роняющий редкие всплески?
Половица не скрипнет, не щёлкнут пружины кроватей.
Что же с каждым гудком – за окном – мы глядим виноватей,
Опускаем глаза, бережём воспалённые веки,
Отвергаем ладони, как приторный приступ опеки?
О, зачем мы с тобой опускали штрихи и детали,
В забинтованный сад в виноградную арку вступали,
Собирали совком червоточиной битые сливы? —
И казалось, что мы и рачительны, и терпеливы…
Мы бродили по саду, где листья крадут расстояния
От ствола – до ствола – до фасада кирпичного здания, —
Подбирали плоды до корней почерневшей антоновки,
На ветру поджидали рабочий автобус из Проновки.
Ты смеялась и грела озябшие пальцы дыханием,
Оседало светило, полнеба объяв полыханием,
И труба громоздилась, что вскрытый канал червоточины;
Громыхал грузовик, поджимая к полоске обочины.
В те минуты судьба нам казалась удачей невиданной,
Бесконечной, как сон в обступающей жизни обыденной,
И совсем не хотелось гадать, поступаясь привычками,
О начале зимы с уходящими в ночь электричками…
…Но зима на юру тяжело оползает с откоса,
И горят на снегу обведённые жирно колёса,
И автобус знобит у шлагбаума, за переездом,
Электричка трубит, громыхает промёрзшим железом…
Кулунда
Какая страшная усталость!
Прийти и лечь, не сняв пиджак.
Рука легла и так осталась,
В очах придерживая мрак.
В манжете запонка раскрылась…
Ну отчего так тяжело
Опустошенье навалилось,
Как будто снегу намело?
В обширном парке привокзальном
Пробилась чахлая трава
В пустом цветочнике овальном,
Разбитом у подножья рва.
И статуи подслеповаты.
Таращат битые глаза
Колхозница с цевьём лопаты,
Бетонный отрок угловатый,
Приветствующий поезда.
На этой станции печальной,
Где пышной росписи цветы
Венчают темой величальной
Страну эпохи нищеты —
Буфетчица да ученица
Под вывеской «Союзпечать».
Спросить воды и извиниться,
И никого не повстречать.
Всё утро бродишь виновато
По рыхлым улицам окрест,
Пальто топорща мешковато,
«И как ему не надоест!..»
«Какую ищет справедливость
Нерасторопных тупиков? —
Здесь только