на широкое крыльцо, я миновала массивные колонны и открыла тяжелые деревянные двери.
В холле я увидела стилизованную под старину люстру и поискала выключатель. Яркий свет залил помещение со стенами, покрытыми штофом, при полном отсутствии мебели. Пол был покрыт темным старинным паркетом.
Штоф был также похож на старинный и представлял собой не полоски, обычный орнамент или повторяющийся цветочный мотив, а сцены охоты на лис, поход дружины воинов, битвы на мечах, причаливание лодок к берегам реки, стан средневековых разбойников.
«Неужели это настоящий старинный штоф? Не музей ли это?» – поразилась я. Подойдя поближе, я разглядела, что это все же были рисованные обои. Причем рисунок располагался на изнаночной стороне обычных бумажных боев. Но рисунки были так хороши, а блеклые краски подобраны с таким вкусом, что отделка стен производила полное впечатление старины.
«Очень недурно», – отметила я вкус хозяев и продолжила осмотр дома.
Из холла две двери вели в правое и левое крылья дома.
Открыв правую дверь, я увидела небольшой коридор, который вел к двум комнатам. Заглянув в одну из них, я увидела горы книг, каких-то бумаг, папок. Они не помещались в шкафах и заполняли практически всю комнату.
Нельзя сказать, что в этой комнате царил хаос. Все бумаги были аккуратно увязаны в пачки, а книги, стоящие на полу и на столе, были сложены в стопки. На столе лежала какая-то толстенная рукопись. Рядом с ней угнездился еще и старомодный монитор, а под столом по соседству с системным блоком компьютера и ветхозаветным принтером покоилась зачехленная пишущая машинка.
«Стало быть, это кабинет», – решила я.
Заглянув в соседнюю комнату, я обнаружила там спальню с простой деревянной кроватью, столом, заполненным стопками книг, и креслом-качалкой.
Мебели было немного, но комната не казалась пустой из-за многочисленных картинок в рамках, которые были развешены на стенах. Приглядевшись, я увидела, что большинство из них – старинные рисунки углем некоего Скоршени, о чем свидетельствовали авторские подписи на них.
На рисунках были изображены нищенка с ребенком, монастырь на горе, осенняя дубовая рощица, река с крутыми осыпными берегами, одинокая карета на пустынной размытой дороге. На стене возле кровати висели фотографии женщины со светлыми вьющимися волосами. Я узнала на них маму.
Со стороны входной двери стены комнаты образовали овал и были украшены дверцами с резьбой. Приоткрыв одну из них, я обнаружила там вместительный шкаф для одежды. Одежда была мужская. На мой взгляд, совсем скромная, но, судя по запаху, чистая.
«Это апартаменты Владимира», – сообразила я и пошла в левое крыло дома.
В двух комнатах этого крыла располагались, очевидно, спальня хозяйки дома и пищеблок.
Спальня была большой комнатой с двумя стрельчатыми окнами, смотревшими на реку. В стенную нишу изголовьем уходила