Просто Мия меня точно не простит, если мы надолго отложим знакомство. – На самом деле он хотел покончить с этой историей раз и навсегда и жить дальше.
– Не терпится увидеть малышку. – Даже через экран телефона Бакстер почувствовал ее радостное волнение.
– Что ж… – Надо внести изменения в свои планы на день. – Как насчет разговора сегодня вечером, скажем, после ужина?
– Sí, claro [1], мы любим засиживаться допоздна. Это же Испания.
– Тогда в девять?
– Perfecto [2].
Пытаясь справиться с приступом боли, которую причинил ему разговор, Бакстер сказал:
– Очень рад знакомству. Жаль, что новости оказались недобрыми. Так или иначе, вы подарили жизнь прекрасной женщине, которая кардинально изменила мою жизнь. Нет таких слов, чтобы описать, что она для меня значила. Я музыкант… был музыкантом. София стала моей музой и во всем меня поддерживала. Она научила меня не предавать свои мечты.
Когда Бакстер произнес последние слова, желание продолжать этот тяжелый разговор пропало окончательно. Именно его мечта в конечном счете погубила их, потому что музыкант – не самый лучший муж и отец, и все же она, его София, всегда была рядом и заставляла идти вперед. Потому что любила его, как никто другой, и хотела, чтобы он добился успеха.
Именно по этой причине разговоры о прошлом приносили столько страданий. Без психотерапевта, кажется, опять не обойдется. Чем меньше прошлого в настоящем его и Мии, тем лучше.
Эстер приложила руку к своему сердцу и сказала:
– О многом хочется спросить…
Слова ее прозвучали в тот момент, когда он уже собирался повесить трубку.
– В этом все и дело. Вы меня, конечно, простите, но я не хочу, чтобы боль потери снова терзала Мию. Я не буду препятствовать вашей встрече. Единственное, о чем прошу, – избегать разговоров о Софии. Вы даже не представляете, чего мне стоило вернуть дочь к нормальной жизни. Я очень сейчас переживаю, что встреча с вами может вывести девочку из равновесия.
Эстер в недоумении смотрела на него.
Бакстер поднял руку.
– Я только «за», чтобы вы пообщались. Она сгорает от нетерпения. Просто прошу… говорите о Мии, а не о ее маме.
Несколько секунд они смотрели друг на друга. Потом Эстер кивнула.
– Не волнуйтесь, я вас поняла.
– Спасибо.
– Ciao, Бакстер.
– Ciao.
Последние секунды дались ему особенно тяжело. Едва нажав на кнопку, он бросил телефон на стол и потом еще долго сидел, снедаемый чувством вины и печали.
Бакстер боялся, что допустил страшную ошибку, написав Эстер письмо.
Глава 7
Я девочка
На улице было еще светло. Солнечные лучи лились в мансардное окно, рисуя треугольник на дубовом паркете в гостиной. Бакстер и Мия сидели на диване и ждали звонка. Мия успела переворошить весь шкаф с одеждой, разбросав вещи по комнате, которая теперь больше напоминала театр военных действий. В итоге она