на всем белом свете – это неудача, фиаско, что тогда жизнь прожита зря и все дальнейшие действия не имеют никакого смысла.
Леона ощутила, что она, словно воздушный шарик наполняется воздухом противоречий, негодований и отчаяния. Еще немного и она просто лопнет и разлетится на мелкие рваные кусочки. Продолжать этот танец она не могла. Приложив усилия, она вырвалась из рук ужасного танцора и выбежала на пьедестал, который стоял в глубине зала. В это момент вспыхнули софиты. Вокруг восторженная толпа рукоплещет, бросает цветы, выкрикивает радостное: «Браво! Бис! Здорово! Класс!»
Но тут подскочила трехголовая псина и вцепилась в подол Леониной юбки зубами. Прямо все три челюсти, как по команде, стали стягивать ее вниз.
Мадмуазель Винзу, мерзко визжа от ярости, стала обвинять и стыдить Леону, что она не имеет право быть на пьедестале, что всё это не для нее и не про нее, что она глупая, слабая и ни на что не годная.
От этих колкостей и хлестких слов у Леоны закружилась голова. То ли вихрь, то ли обморок, то ли незаметная смена декораций, как в кино… Но Леона вмиг оказалась в зале суда, на скамье подсудимых.
На возвышении за огромным столом восседали судьи. Слева стоял Прокурор, на черной бархатной мантии которого красовалась вышивка «Внутренний критик».
Прокурор встал, нарочито откашлялся и развернул какой‒то свиток. Леона вынуждена была привстать со своей скамьи, чтобы увидеть, какой длины был этот документ. И оказалось, что он ниспадал до самого пола.
Прокурор стал зачитывать свой бесконечный документ:
– Подсудимая госпожа Леона обвиняется в том, что она была плохой женой: не внимательной, не заботливой, не обходительной, не послушной, не благодарной, не ублажающей, не уважающей, не любящей, не прекословящей, не помогающей, не защищающей.
В том, что она была плохой матерью: не заботливой, непонимающей, не угождающей, невкусно готовящей, не всё покупающей, не делающей уроки и прочие не…
В том, что она прожигала свою жизнь сидя на диване, смотря сериалы, увлекалась бесполезными рукоделиями.
В том, что она не следила за своим здоровьем, не развивалась, не училась, не работала.
От звучащих обвинений Леона чувствовала себя полнейшим ничтожеством. Но тут обвинительную речь прервал господин в черном деловом костюме и в красном галстуке.
– Протестую, Ваша Честь! – с серьезным видом встал Адвокат. – Все эти обвинения без основательны!
Моя подзащитная работала, а когда пришло время заботы о детях, ушла с работы, выбрав свою семью вместо карьеры. Она самоотверженно посвящала свое время воспитанию детей, помогала в работе мужу, приобретала нужные знания, чтобы помогать ему. Она совмещала в себе много разных профессий: учителя, няни, прачки, повара, психолога, дворника, бухгалтера, юриста. Она отлично справлялась с множеством ролей: жена, мама, дочь, подруга…
Сквозь фон звучащих слов Леона окинула