становилось все интереснее и интереснее.
– Тогда тело тоже нашли в Касымпаше?
– Нет, в сквере в Джихангире [8]… – толстяк хитро улыбнулся. – Слепой Кот не стал бы так рисковать. Он никогда не отмечался где-то по второму разу. Каждое из двенадцати убийств было совершено в новом месте – сомневаюсь, что сейчас он изменил своей привычке.
Это было сказано с таким видом, словно он восхищался преступником.
– Но он все же не изменяет своему ритуалу – по крайней мере, места похожи.
Зекаи стал медленно и степенно, словно говорил о хорошо знакомом ему человеке, разъяснять:
– Для всех серийных убийц ритуал очень важен, и наш Слепой Кот не исключение. Это ведь как визитная карточка или автограф – от такого не отказаться. Если случится еще одно убийство, то труп будет найден рядом с детским садом, – он на секунду задумался, – четвертого числа, да. Ты понял? Если будет новая жертва, то вы найдете ее четвертого числа во дворе детского сада, потому что пять лет назад он поступил ровно так же. Труп был оставлен во дворе детского сада в Фирузага [9].
Тысяча чертей! Ни мне, ни моим подчиненным и в голову не пришло подробнее приглядеться к архивному делу. Не буду кривить душой – это была ценнейшая информация, но я не мог показать Зекаи, что мы упустили такие детали.
– Да, мы тоже так подумали. Мы, конечно, возьмем четвертого числа все сады под особое наблюдение, но вдруг он никого не убьет?
Зекаи возбужденно заморгал.
– Убьет, Невзат, иначе никак! Он просто обязан убить, чтобы цепочка не прервалась, но…
Его взгляд остановился на мне.
– Что – «но»? – спросил я.
Старик недовольно откинулся на стуле.
– Есть одна неувязка… – Он словно перелистывал гроссбух, упрятанный глубоко в его памяти. – Да, Невзат, есть тут неувязочка. Дело в том, что свое первое убийство Слепой Кот совершил в январе. Не второго июня, а первого января. И если он снова начал…
– То он бы начал с первого января, – закончил я за него.
– Верно, – вздохнул Зекаи. – Если во всем остальном он в точности повторил ритуал, то с чего бы ему менять время?
– Может, он был в отъезде, – предположил я, – или в тюрьме, потому и не смог в январе.
Зекаи посмотрел на меня так, будто я совсем ничего не понимаю.
– Нет, он бы выждал еще год – я хорошо его знаю, ему хватило бы терпения. – Он снова вздохнул. – Нет, Невзат, Слепой Кот не разорвал бы цепочку.
Старик был прав, но я все равно почувствовал потребность возразить:
– Хорошо, но если на то пошло, он психопат и безумец. И вполне мог поступить нелогично. Взял да отступил от правил.
Зекаи был готов сорваться на меня:
– Не может такого быть! Он никогда не изменит алгоритм. Пойми, для него это как религиозный обряд! Для серийного убийцы нет никаких правил, кроме тех, которые он сам для себя установил, а Слепой Кот из тех, кто фанатично следует своему ритуалу. Именно поэтому мы его так и не поймали – он никогда не изменяет установленному порядку, никогда не спешит и никогда не делает