эти бедные книги.
– Вообще-то, я не отсюда. Учусь в Политехническом. Но ваша библиотека мне нравится больше. Тут очень красиво. – Я виновато посмотрел на стол, а потом сделал нелепую попытку состроить ей глазки. Она улыбнулась – в этом и была моя цель.
– Я наблюдала за тобой – ты весьма увлечён. – Она ухватилась за край листочка и игриво потянула на себя, я рефлекторно придавил лист рукой, и это развеселило её. – Это интересно. Почти поверила, что ты не ради студенток сюда пожаловал.
– Но ты даже не знаешь, что это. – Я с деловым видом сложил развалившуюся кучку листков в ровную стопку.
– Ты же рассказал. Помогаете слепым видеть, а глухим слышать. Это интересно.
– Всё намного сложнее, – важно ответил я.
– Интересно то, что тебе интересно.
Когда Джейн говорила, то практически не отводила от меня глаз, даже на секунду, в сторону, чтобы вспомнить что-то или подумать, будто она знает все реплики и ответы наизусть или ещё хуже – у меня на лбу высвечиваются субтитры. Это казалось отчасти зловещим, мистическим, но затягивало, хотелось продолжать показывать ей эти субтитры, ведь только она может их прочесть. Её слова про увлечённость мне понравились, я ведь и вправду увлечён.
– Ты увлечён, и это прекрасно, значит, из этого родится нечто по-настоящему большое.
– Большое и полезное? Или только большое? – продолжил я наивно флиртовать.
– Не знаю, вдруг ты великий злодей. Куколка злодея.
– Как в «Джеймсе Бонде»? А это мой план по краже ядерных боеголовок?
– Почему нет?
Передо мной сидела девушка, называла меня куколкой, подала руку ладонью вверх, будто смотрела на меня не только сквозь одежду, но и сквозь кожу и гендерную оболочку. Все эти первичные сигналы чётко дали понять, как к ней относиться и дополнять её личность, пройдя мимо этапы утверждения половой принадлежности и борьбы за внимание. Ей подобная борьба казалась ужасной глупостью, и периодически она подшучивала над однокурсниками, бегающими друг за другом, «как голуби или кошки». Но возможно, дело не только в глупости этого процесса, но и в том, что Джейн будто хотела побыстрее разобраться с этим этапом жизни и перейти к следующему – взрослому, созидательному. Видимо, когда я попался ей, она уже точно знала, что делать. Эта мысль мне не очень нравилась, в ней моя роль носила формальный и сторонний характер. Я будто был материалом, средством. Разобраться с этим мне не удалось до сих пор.
Библиотечный флирт предсказуемо перешёл в прогулки и разговоры. Мы встречались, ходили в кино, я рассказывал про наши с Брайаном достижения, она рассказывала про мечту о галерее с лучшими художниками со всего мира. В общем всё вполне обычно.
Галерея Джейн располагается в недействующем кирпичном маяке девятнадцатого века, в пригороде, в местечке Хеллевутслёйс, это примерно в сорока минутах езды из центра, но от дома пришлось добираться