ему жизнь. Теперь он должен спасти людей. И, может быть, этим он вернет Скайсу свой долг.
Он должен заставить придти на помощь этим людям. Любой ценой. Для этого он должен прожить еще по крайней мере час. Надо привлечь к себе внимание. А потом пусть темнеет. С вертолета будет прекрасно видно, что творится в освещенных комнатах… Все очень просто, надо только разжать пальцы, и пусть пластинка телефона разобьется под ногами прохожих, брызнет в разные стороны крошевом радужных осколков (десять граммов с такой высоты – снаряд опасный, но, наверное, не смертельный…). Пусть этот взвыв ударит по вышке и заглючит связь на полсотни метров вокруг. Пусть они, проклиная все на свете, вывалятся из вирта и поднимут головы!
– Нет, – произносит у него в голове спокойный голос. – Ты знаешь, как работают с самоубийцами. Нагрянет толпа психологов и затеет с тобой переговоры через мегафон, а несколько офицеров в штатском и психолог пойдут к тебе. Пойдут, не зная, ЧТО ждет их в здании. Их смерть тоже будет на тебе. Их и тех, кто умрет, пока полиция будет тянуть время. Ты должен их предупредить. И они должны быть быстрыми.
– Как? Они не поверили, когда Скайс вызвал подмогу. Отключили сирену. Решили что снова фальстарт… Кретины! Мы же действительно тогда считали, что в офис вошел террорист! У него же было оружие! Если я позвоню диспетчеру, он все равно мне не поверит. Скажет, опять ложная тревога, как в прошлом месяце. Крикну полиции вниз? Они или не услышат меня, или решат, что у меня крыша едет. Кто верит самоубийцам?
– Ну, я бы на твоем месте вызвал еще кого-нибудь…
– Мне не поверят, если я расскажу про ЭТО.
– Честно говоря, я бы тоже не поверил. Ты сам-то веришь в то, что видел? Может, ты того?.. Допускаешь вероятность, что сошел с ума?
– Н-нет. Да. Нет! Я хотел бы, правда, хотел бы, чтобы все это мне только померещилось! Чтобы они все были живы… Если я – псих, значит, они живы. Я мог убить Скайса, Стена, Энн, но ведь не всех в офисах?! Почему там никто не ходит? И как-то ведь я оказался на этом карнизе? В любом случае, они отказались приехать. А если я убью всех, прежде чем меня остановят? У меня ведь был пистолет! Я должен звать в любом случае. Но они не приедут, или погибнут, сражаясь с этими тварями, потому что я не могу предупредить о них! Мне просто не поверят, если я СЕЙЧАС расскажу про ЭТО! Тогда они заведомо поедут снимать с карниза психа, и из оружия у них будет одна смирительная рубашка! Или две…
– А ты поубедительнее. И попроще. Побольше эмоций и поменьше фактов. Не так уж часто, знаете ли, офицеры дезертируют или бьются в истерике. А ну как забеспокоятся? Да еще получив разные версии? А что сообщат «очевидцы» на тротуаре? Слухи это такая штука, что кого хочешь напугают. Так что они будут осторожны.
– Они скажут, что я трус и дезертир.
– А ты что, медаль хотел?
О́Тул подносит телефон к глазам, набирает короткий номер без видеоконнекта и придушенным голосом готового впасть