подхватил за подбородок и посмотрел на след, оставшийся после удара. Боль сконцентрировалась на скуле. Он подошёл к холодильнику у бара, достал лёд и бросил тот в стакан, немного поболтал им, о чём-то задумываясь. Прислонил к моему лицу, удерживая меня на месте.
– Ай, – я зажмурил один глаз и коснулся тыльной стороны его ладони, смотря на нахмурившегося Бейкера.
– Терпи.
Раздался очередной удар грома, в помещении на секунду стало светлее. Мы молчали. За дверью было также тихо. Айзек и Фил, вероятно, уже ушли. Я взялся за холодное стекло, Бейкер отпустил стакан и сделал шаг назад.
– Тебе лучше?
– Да.
– Хорошо. Теперь поговорим о твоём поведении, Лиам.
Я вскинул голову и посмотрел на мужчину. Лёд в стакане чуть звякнул.
– Я устал выслушивать, как ты себя ведёшь, Лиам Райз. – я дрогнул от произнесённой им фамилии. – Почему ты. Врываешься ко мне в кабинет и повышаешь на меня тон?
Каждое слово прозвучало чётко и твёрдо, отчего осознание произошедшего довольно быстро складывалось в полную картину.
– Я просто…
– Почему ты позволяешь себе лишних вольностей? То, что я отношусь к тебе более снисходительно, чем к другим, ещё не значит, что тебе всё сойдёт с рук.
Он отчитывал меня, как десятилетнего. Уши начали гореть от стыда, хотелось убежать, быстрее закончить этот разговор, но уйти и хоть как-то абстрагироваться от долетающих до меня слов было просто невозможно.
– Томас, я уже понял… Мне же не пять, не надо повторять одно и то же…
– Нет, не пять. Тебе на двенадцать больше, но головой ты, почему-то, только дотягиваешь до тринадцати. Я сказал слушай меня, Лиам. Внимательно.
Я вновь поднял на него взгляд, поджимая губы.
– Ты понимаешь, что ты поддаёшь сомнениям мои решения? Что об этом скажут мои подчинённые? Если тебе можно, значит, и другие могут? Что тогда здесь начнётся, Лиам, ты хоть представляешь, как ты подставляешь меня?
Слова били меня похлеще ремня.
– Не понимаешь, как взрослый человек? Мне относиться к тебе, как к ребёнку? Так ты хочешь?
– Нет, не нужно, – глухо прошептал я, желая провалиться сквозь землю.
– Хочешь, чтобы я относился к тебе, как к взрослому человеку, прекрати поступать, как ребёнок. Видимо, я слишком много тебе позволял, и это моя большая ошибка. Я тебя просто избаловал.
Удар. Хлопок от грубого падения. Айзек перекатился на спину, продолжая лежать на мате. Не дожидаясь, пока он поднимется, я сел ему на торс, прижимая за шею к рыхлой поверхности. Противный жёлтый цвет раздражал глаза. Я хватал ртом воздух, пытаясь не задохнуться от капризных лёгких, которые работали на пределе, в мышцах разливалась дикая усталость, и каждый удар превращался в испытание.
– Папочка, кстати, тебя вчера хорошо отчитал? – усмехнулся капитан, закрываясь руками от сыплющихся на него ударов.
– Заткнись, – выдохнул я и задел кулаком челюсть, – вот, вообще не смешно.
Парень возмущённо выругался, затем толкнул меня в плечи