Митч Элбом

Маленький лжец


Скачать книгу

того, как всё было в действительности.

      Это не изменило его ни на йоту.

* * *

      Наступил день отправления последнего поезда – жаркое, влажное, дождливое утро. В начале войны в Салониках было больше пятидесяти тысяч евреев; к моменту, когда этот поезд отъехал от станции, было депортировано сорок шесть тысяч человек. Нацисты намеревались вымести из города весь еврейский сор.

      В начале одиннадцатого Лев, Танна, Ева, Лазарь, Себастьян, близняшки, Биби и Тедрос, Фанни и жена пекаря вышли на улицу и присоединились к медленному шествию до вокзала. По необъяснимым причинам их месяцами держали в трущобах барона Хирша, в то время как другие семьи приезжали и уезжали.

      Близняшки держались за руки. Каждый взрослый нёс по сумке. Лев приобнимал Танну, всхлипывающую от одной мысли о том, что им приходится уезжать из города, не зная, где находится их младший сын. Себастьян тащился сзади, но держался на шаг впереди Ривки и её семьи, которые должны были ехать на том же поезде. Ривка улыбнулась. Себастьян отвёл глаза.

На вокзале Пинто осмотрел багажный вагон

      Он в радостном волнении ожидал отправки последнего поезда. Удо Граф говорил что-то о планах вернуться в Германию после решения «еврейского вопроса» в Салониках. Пинто втайне надеялся, что сможет сбежать в Афины и отсидеться там, пока не станет относительно безопасно.

      Его совершенно не мучила совесть в отношении десятков тысяч людей, которых он помогал депортировать. Нужно было как-то выживать; так он себе говорил. Но я знала правду, сокрытую глубоко внутри. Пинто с нетерпением ждал последнего отправления, потому что больше не мог видеть полные отчаяния лица, глядящие на него из накрепко запертых скотных вагонов. Эти впалые глаза. Эти опущенные уголки ртов. Какое ничтожное расстояние между живыми и мёртвыми, подумал он. Несколько сантиметров, не более. Ширина одной двери.

В пяти метрах от него с ноги на ногу переминался Нико

      Ему не было ничего известно о расписании, о планах Удо и Пинто или о том, что это последний поезд до Аушвица. Он знал лишь, что наступила очередная пятница. До войны в такое утро мама бы хлопотала на кухне, готовясь к Шаббату, доставала праздничный сервиз и подсвечники, помешивала еду, делала pan azeite y asucar – сбрызнутый оливковым маслом хлеб с сахаром, любимое блюдо Нико.

      Больше всего Нико скучал по семье по вечерам пятницы, скучал по шуму, пению, по тому, как дедушка прокашливался перед началом молитвы, или по тому, как брат пинал его под столом, когда они оба смеялись во время благословения. Иногда, когда Удо Графа не было дома, Нико бродил по своей прежней кухне, открывал шкафчики и произносил благословения на хлеб, вино и свечи, просто чтобы не забыть слова.

      Конец ознакомительного фрагмента.

      Текст предоставлен ООО «Литрес».

      Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

      Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги,