светом озаряла ограду и постройки. Удостоверившись, что все тихо и спокойно, она вернулась назад и продолжила:
– Я одна пить? Ни за что! Вот с вами Михаил, непременно! Какой вы сударь право – не решительный.
Я не уступал ее просьбам. Она подумала и тоже отставила бокал.
– Ладно. Подождем! А почему вы не купаетесь, – поинтересовалась она вдруг.– У нас тут все купаются. Пляж хороший. Жара. Или это из-за шрама? – вновь огорошила меня Аделаида, видимо потеряв контроль.
– Откуда вы про него знаете? – опешил я.
Она осеклась. Почувствовала, что проболталась и сказала лишнего.
– Нет. Мне все равно. Это я так предположила, – неуклюже попыталась оправдаться она.
– Подглядываете! – возмутился я, с легким презрением вглядываясь в лицо женщины.
– Это случайно получилось, – заверила хозяйка, слегка зарозовев. – Извините.
– Н-да… Нехорошо! – я помотал головой, отворачиваясь.
– Почему же? Нехорошо-с? Не совсем, – Аделаида помолчала. – Да. Понимаю. … Ну не настолько. Вы прямо скажу – Аполлон! Красавец!
Она поднялась и, держа в руках бокал, совершенно неожиданно присела ко мне на колени. Я почувствовал запах ее французских духов. Волосы ее коснулись моего лица. Я инстинктивно дернулся, но она ласково и настойчиво успокоила меня:
– Выпейте из моих рук.
– Зачем! Вы не слишком увлеклись Ада?
– Выпейте, – настаивала женщина.
– И что дальше будет?
– Я вас поцелую, – безапелляционно и решительно заявила хозяйка, хищно облизывая губы кончиком языка.
– Мне тяжело, – сухо сказал я.
– Вы упорный мальчишка! Я вам совсем не нравлюсь?
– У меня есть барышня.
– Вы не ответили на мой вопрос?
– Ну, если вы хотите, то да, – отмел я ее домогательства.
– Это горько слышать! Никогда не говорите даме такие слова, что вы сейчас произнесли. Слышите никогда! Это сильно обижает. – Она погладила мое ухо и, укусив за мочку, ласково прошептала. – Но я вас прощаю.
Она встала с моих колен и, подойдя к стене, примыкавшей к дому, постучала в нее. Скоро на пороге появилась светловолосая девочка, одетая в легкое льняное платье из дешевого муслина.
– Даша! Принесите граммофон и пластинки. Вы там еще не спите?
– Я нет. А Варя прилегла.
– Буди. Смотрите там у меня! Еще одну лампу захватите из гостиной, а то тут темно.
Когда девушка ушла, я поинтересовался, зачем все это.
– Обиженная женщина хочет послушать музыку! Я у себя дома. Что нельзя? – промолвила она жеманно, посматривая на меня. Хмель все сильнее действовал на нее. – У меня есть записи, которые вы точно не слышали.
– Вроде как хозяйка сдала эту половину! – уточнил я, говоря о ней в третьем лице.
– Деньги меня не интересуют, – обрезала Аделаида, и с поволокой посмотрела на меня, – вы в этом убедитесь.
Через минуту появились две девушки. Одна несла аппарат, другая,