стремление принуждало воду течь, давало ей силу, вода находилась в бесконечном движении, она была духом жизни, ее сочностью и полнотой.
Я глянула на холмы: их туманные очертания бороздили горизонт. Деревья не шевелились, и словно дремали; в лощинах и ярах, пролегавших между холмами, устраивал себе берлогу туман, который нещадно гнали солнечные лучи. В этих лощинах прочикивались грибы, и мне захотелось супа, чая или молока, но двинуться с бочки – значило разрушить волшебный мир моего воображения, спугнуть саму Реку.
Ива надо мной качнула веткой, окончательно превращая Реку в речушку, и я пошла домой, придумывая по дороге очередную игру: несколько путешественников разбивают на берегу шалаши из ивовых веток. Это была забавная идея, и я решила претворить ее в жизнь со своими братьями, которых ждала именно в тот день.
Бабка уже проснулась, она в летней кухне раскочегаривала печку, собираясь варить поросятам, которые недовольно визжали, отпихивая друг друга, и грызли жерди.
– Чой-то ты сегодня раненько? – прошамкала она, отрывая берестинку.
– Да, петухи разбудили. Бабуль, а можно я подожгу?
Я чиркнула спичкой, подожгла берестинку, и сквозь старые дрова, бывшие когда-то забором, засочился ароматный дымок, потом взыграло пламя и начало лизать обреченные поленья.
Бабка поставила на печку чугунки с картошкой и закрыла их крышками.
– Баба, а сегодня дядя Сережа приедет? Привезет Ромку?
– Не знаю, обещался. Да хоть бы приехал, проведал, а то давненько не был.
Я обожала своего кузена, ну и его младшего брата Женю, тоже моего кузена, естественно. С Ромкой мы были одного возраста, и с пеленок играли вместе. Все игры велись по моим правилам, потому что именно я их выдумывала, и что это были за игры! Моя детская фантазия не знала предела!
Женя был младше на три года, но никогда не отставал и повсюду таскался с нами, обижался и жаловался родителям, если мы не принимали его в игру. А мы не принимали, потому что он был мал, все портил и мешался под ногами. Это вызывало его рев и строгие наущения родителей, в конце концов нам приходилось смиряться и брать его с собой.
Лето мы обычно проводили по-отдельности: я у бабушки Таси, они у бабушки Маши, но иногда дядя Сережа привозил пацанов, и тогда было весело. Мы играли во все, что могли, и были очень счастливы до того самого лета.
Мы с бабкой позавтракали, и я вышла на старое, но замечательное крылечко. На его широких перилах можно было сидеть и смотреть на дорогу, лес и соседние дома, одновременно поглядывая на копошащихся в пыли цыплят, чтобы они не вылезли сквозь щели забора на дорогу. Время от времени мой взгляд отрывался от их веселой возни и приковывался к серой ленте дороги, сбегающей с холма: там должна была появиться желтая машина, везущая моих братьев.
Радостное предвкушение владело мною. Я представляла, как весело нам будет целую неделю, что мы будем делать и как же все-таки хорошо иметь такого брата! Мысли мои прервал стук открывшейся