не оберешься. Я не хочу, чтобы меня затаскали по судам.
– А вам-то что за дело?
– Мне дело до моих стремлений в области кино. Более того, Чарлз, мне не нравится ваш сценарий. Не сердитесь, старина. Сценарий великолепный, но мне он не нравится. Откровенно говоря, он слишком накладен.
Он не смотрел мне в глаза. Я видел: ему стыдно, что его миллионы не так уж неисчерпаемы. Я рассудил, что если одной из сторон, заключивших контракт, не чуждо подобное тщеславие, то у другой стороны еще есть надежда. Тут я стал его подначивать:
– А я-то думал, что вы владеете всеми сокровищами мира. Я думал, вы надежная фигура. Есть ведь поговорка «Богат как дьявол».
Ему не хотелось откровенно признаться, что он не самый главный Дьявол. Он пробормотал что-то вроде «бюджет есть бюджет».
– Могу сделать вам вестерн, – саркастически предложил я. – Разоритесь на живую лошадь?
– Я уже разорился на живой капкан, дорогой Ритим.
– Может, вы и правы. Ладно, пойду набросаю что-нибудь начерно.
На другой день спозаранку я навестил Белинду.
– Ну вот, красотка, наш сценарий погорел. Пишу тебе историческую вещичку из жизни провинциального городка. Ты носишь такую здоровенную шляпу, знаешь, из тех, что закрывают все лицо.
– Чарли, не может быть! Я хочу, чтобы меня принесли в ковре, с тремя большими жемчужинами.
– Жемчужины исключаются, цыпочка. Мы перешли на режим экономии. Представляешь, даже снарядов не стало. Остались только ты да лошадь.
– Не пиши ни слова, Чарли. Подожди, пока я увижусь с Ники.
После ланча раздался телефонный звонок: меня вызвали к мистеру Махмуду. У него сидела Белинда, разрумянившаяся и счастливая.
– Настоящие снаряды, Чарли!
– И наряды. Мы с Белиндой женимся. Правда, малютка?
– Да, я получу настоящие снаряды.
– И настоящие броненосцы, – вставил я. – Как вам нравится эта идея? Давайте я введу их в сценарий. Они пойдут вверх по Гудзону, изрыгая адский огонь! Мой подарок невесте.
– Слышишь, что он предлагает, Ник? Ой, Чарли, ты умеешь писать сценарии! Настоящие броненосцы!
– Боюсь, что Чарлз шутит, дорогая. Он любит шутить с адским огнем. А мы с тобой… поговорим лучше о нашей свадьбе.
– Ладно, Ники. Полетим в Нью-Йорк. Зайдем в первую попавшуюся церквушку…
– Я не ослышался? К первому попавшемуся судье?
– Нет, голубок, в церквушку.
– Это не для нас, голубка. Мы устроим тихую свадьбу, пусть нас обвенчает судья.
– Что? За кого ты меня принимаешь? Кто я – твоя собственность? Рабыня? Кинозвезда я или нет?
– Но ты ведь и хорошая женушка, голубка. Помни, ты простая девушка. Собачки… печеньица… Ее поклонники хотят, чтобы она стала идеальной женушкой, не так ли, Чарлз?
– Да, Ники. Но я ведь еще не законтрактовалась на роль жены. Я не играю роль, пока на нее не подписан контракт. Моя мать говорит, что девушка не должна изображать жену, пока она еще не жена. Моя мама старомодна. Почему родители так старомодны?
– Я тоже старомоден,