вырвала себя из этого состояния, замотала головой:
– Померещится же такое! – Пошла в гостиную, включила телевизор, села в кресло и задумалась.
4
В конце дня ей позвонила Эльвира. Лилия взяла смартфон, включила громкую связь. Она уже переоделась и собиралась лечь спать. Эльвира точно предчувствовала это:
– Ты еще не легла? А мы только что повесили картину. У Леопольда никак не получалось. Он весь изошел на нет. В комнатах ни на одном месте не держалась. Он какие только гвозди не ввинчивал в стены, везде картина срывалась. Едва удавалось ее не уронить на пол. Все стены исковырял. Пока не решили пристроить в прихожей. Представляешь, сразу получилось. Просто удивительно. А ты где повесила свою?
– Тоже в прихожей. Михаил так решил.
– Он что, сейчас у тебя?
– Нет. Чай попил и ушел.
– Во, странный тип! – удивилась Эльвира. – Любой мужик, когда оказывается у девушки в квартире, первым делом старается забраться к ней в постель, – заявила уверенно.
– Ты про своего Леопольда, что ли? У этого козла одно на уме!
– Я про всех мужиков!
– Надо еще, чтобы девушка захотела этого. – Лилия прохаживалась вдоль кровати, мягко ступая босыми ногами на прикроватный коврик.
– Само собой. А ты что, не захотела, что ли? Смотри, останешься в старых девах, – предупредила подруга.
– Давай ближе к делу. – Лилия села на постель. – Говори, зачем позвонила?
– Сказать тебе, чтобы через десять минут включила телевизор. Будет передача про знаменитых художников. Может, про Хаюрдо что-нибудь покажут.
– С меня хватит тех фантазий, которые я уже наслушалась!
– От Михаила? Интересно, – в телефоне раздался смех Эльвиры. – А все же давай посмотрим. А вдруг?
– Хорошо. Включу, – пообещала Лилия.
– Только не засни, а то все проспишь, – попросила подруга, и телефон умолк.
Перейдя в гостиную и включив телевизор, Лилия устроилась на диване, поджав под себя ноги. Передача началась с многообещающего анонса. Заинтриговала. Девушка навострила уши. Смотрела от начала до конца. Словом, узнала много интересного, но о Хаюрдо не было сказано ни слова. Разочарованная, опустила вниз ноги, зевнула, потянулась, встала с дивана, взяла пульт с намерением выключить телевизор и отправиться спать. Но в этот миг на экране увидела рекламу экспертных сообществ по оценке картин и икон. Машинально, не успев сообразить, зачем это делает, схватила авторучку со стола, записала номер телефона. И только потом, когда выключила телевизор и уже лежала в постели, в голову пришла мысль, что стоит заказать оценщика, чтобы узнать настоящую стоимость картины. Любопытно, чего стоят все заверения Михаила. В эту минуту для нее важна была не столько цена холста (хотя это немаловажно), сколько лживость всех его утверждений. Ей чертовски захотелось уличить Михаила во вранье, припереть к стенке, размазать по ней за все выдумки, из-за которых она чувствовала