и затеряться в толпе было так же просто, как песчинке на морском дне.
Когда они проходили мимо доски объявлений, Сяоцинь толкнул Чэнь Ло в бок. Розыскной лист Чэнь Ло висел среди объявлений о розыске местных головорезов, но на фоне их многочисленных преступлений, дотошно перечисленных в розыскных листах, его неудавшееся братоубийство казалось лишь детской шалостью.
– Интересно, – мрачно сказал Чэнь Ло, – сколько среди них несправедливо обвинённых?
– Ты их рожи видел? – возразил Сяоцинь. – Среди них нет ни одного достойного человека.
Чэнь Ло, вопросительно выгнув бровь, ткнул большим пальцем себе в грудь. Сяоцинь закатил глаза:
– Не о тебе же я говорю…
У лотка с масками Чэнь Ло невольно задержал шаг. Маска ворона висела среди прочих, поблёскивая искусно нарисованным глазом. Сяоциню пришлось чуть ли не силой его оттаскивать от прилавка.
– Выдать себя хочешь? – прошипел он.
– Я не собирался ничего покупать, просто смотрел, – возразил Чэнь Ло. – Я бы не стал покупать такую дешёвку: деревянные маски носят лишь слуги. Но расписана она искусно, мастер своё дело знает.
– Эй, знаток искусств, – закипая, сказал Сяоцинь, – ты не забыл, зачем мы здесь?
Чэнь Ло опять выгнул бровь:
– А мы здесь зачем-то? Я думал, Чанцзян – лишь перевалочный путь на нашем пути.
– Вот именно.
Некоторое время Чэнь Ло безоговорочно следовал за Сяоцинем, потом вновь отвлёкся. Многие юноши в Чанцзяне носили цзяньсю. Если сравнивать их с теми, что прежде носил Чэнь Ло, они были непритязательными, но даже на их фоне аптекарский наряд казался Чэнь Ло жалким.
Сяоцинь между тем завернул в аптекарскую лавку – продать часть собранных трав. Короб Чэнь Ло он тоже забрал.
Чэнь Ло остался предоставлен самому себе. Он бродил по рынку, разглядывая лотки, но ничего не покупал, хоть торговцы и зазывали его. Ноги сами привели к суконной лавке. Чэнь Ло остановился у витрины, где колыхались на ветру отрезы тканей, уже выцветшие и линялые. Торговка зазвала его внутрь:
– Молодой господин, присматриваете что-то для себя или зазнобушке?
Шкафы ломились от рулонов тканей, на распялках висела разная одежда.
– Цзяньсю, – сказал Чэнь Ло.
Торговка окинула его цепким профессиональным взглядом, оценивая прежде всего достаток покупателя. Аптекари, она знала, не бедствуют, но этот явно был пришлый, не из Чанцзяна – вон какие запыленные сапоги. А странствующие аптекари ничем не лучше бродяг. Однако же глаз у торговки был намётан. Аптекарей легко отличить: пальцы у них выжжены или насквозь пропитаны травяным соком. У этого же юноши руки чистые, пальцы никогда не знали воды[23], да и держится он не как простолюдин. Как он ровно держит плечи, как вскинут его подбородок – воплощённое достоинство!
– Не слишком дорогое, – добавил Чэнь Ло, заметив её взгляд, – я стеснён в средствах.
Торговка покивала, многозначительно ему подмигнув. Причин, по которым молодые господа из богатых