исправить, доработать. – Друзья покивали. – Я собиралась запрограммировать биодеструкторы пластика, такие как Pestalotiopsis microspora или Ideonella sakaiensis. Изменить ДНК грибка, чтобы он сам себя дублировал, а когда закончит работу – аннигилировался. Теоретически, грибок должен был расти в геометрической прогрессии и через день выселения на поверхность океана покрыть его тонким слоем. Уничтожить пластик и, выполнив свою миссию, самоликвидироваться. С этим и была недоработка.
– То есть, ты сможешь запрограммировать так, например, тот же планктон?
– В теории, да, – ответила я. – На самом деле, неизвестно, что получится. Практических опытов под открытым небом я, само собой, не ставила, лишь в лабораториях. А сжигать колонию в пробирке проще, чем миллионы квадратных километров грибка на Земле, – я улыбнулась.
– Все равно, это прорыв! – подпрыгнула Катя. – Скажем Вячеславу Ивановичу, пусть оборудует тебе кабинет, продолжишь исследования. Есть у нас еще химики? – она обернулась.
– Вроде еще в соседнем боксе выпускники из Казанского и Томского есть.
За месяц ко мне так никто и не подошел. Значит, пока не нужны им модификаторы планктона и грибов. То ли нас обманули, и нам никогда не выйти на поверхность, то ли в ближайшие годы важнее чистые полы, а не восстановление биосферы Земли.
Глава 3
Завтрак подошел к концу. Последние студенты покинули столовую. Лишь один столик оставался занят. За ним сидели Северинов, Иван и две девушки в нарядных коротких платьях. Зачем так наряжаться на простой завтрак? Словно на вечеринку собрались.
Мы с Настей переглянулись. Она улыбнулась, поняв по моему лицу, как мне неприятно к ним приближаться. Взяла поднос и направилась к столику.
– Разрешите убрать посуду, – произнесла она сухо.
– Разрешаю, – махнул рукой Иван, словно дает высочайшее соизволение. Девицы захихикали.
Уголок губ Северинова дёрнулся в презрительной усмешке, мгновенно исчезнувшей. Казалось, что он насмехается над своими друзьями. Зачем же он терпит их, если они ему так неприятны?
Я принялась убирать контейнеры с едой, отправляя одни в холодильники, другие – на переработку в измельчитель. Далее, думаю, из отходов делали компост или что-то подобное. Вдруг к стойке подошел Северинов.
– Собери поднос с двумя запеканками, круассанами, вареньем. И налей в термос чай, – приказной тон неприятно задел.
Он бы еще позже подошел, когда я закончила убирать. Захотелось сделать наоборот, налить в термос кофе или вообще сказать, что запеканки кончились. Но я лишь холодно поинтересовалась:
– Зачем?
Это нам, студентам, не разрешали уносить еду в комнаты, на спонсоров это требование не распространялось.
– Хочу подать своей девушке завтрак в постель, – подмигнул мне он.
Если его девушка ждет в апартаментах, то почему он любезничает с этими двумя куколками, ожидающими у входа в столовую вместе с Иваном?
Я молча собрала требуемое. Протянула