Он приоткрыл глаза, повел ими, различая в полумраке: задернутое кисеей занавески окно, печку, лампаду в углу у иконы. Опершись на локти, Санек приподнялся – с обеих сторон от него спали дети. А когда привстал, так и обомлел – за широкой спиной бабы была она! – белокурая девушка – его недавнее прелестное обморочное видение из аптеки, только теперь без белого фартука и косынки с крестом. Нежное личико, обрамляли завитки волос, огромные янтарные глаза встревожено блестели в сумраке. Маленький алый рот похожий на бутончик то открывался, то закрывался, но Саня ничего не слышал, а различить по губам не мог. Потерявшись во времени, очарованный, он смотрел на фантом, затаив дыхание и боясь спугнуть. Девушка резко поднялась и несколько раз взволнованно прошла мимо, вскинув хрупкие руки в молитвенном жесте. За всю свою жизнь парень не видел ничего прекраснее этой тоненькой барышни с испуганными глазами. В легком золоте ее волос скрывался запах цветущего луга. Вдохнув, Санек окончательно опьянел.
Девушка села к столу, положила на него маленькие ладошки и принялась беззвучно барабанить, уставившись на закопченную лампу.
– Луша, – опомнившись, позвал Санек хрипло. – Ты меня видишь?
Баба обернулась – за спиной стоял квартирант в боксерах. Баба восхищенно ахнула, – по широкому лицу волной прошло изумление – и тут же, давясь кулаком, захохотала. Парень цапнул со стула висевшую шаль, но та и не думала его прикрывать, так и осталась на спинке.
– Твою пасть! – выругался он, скрывая в горсти самое ценное. – Где мои вещи?!
Он дико озирался, выискивая одежду, пока не понял, что его вещи остались в другом Питере. Баба не слишком его смущала, а вот незнакомка… Но та, похоже, не замечала внезапно появившегося мужчины и конфуза с ним приключившегося.
Девушка поднялась. Уступая дорогу, Санек дернулся в сторону, но движение было напрасным. Прекрасная гостья прошла сквозь него, как рентгеновский луч. Она наклонилась над тем малышом, что лежал с краю, заботливо поправила сползшее одеяло, погладила мальчика по голове и вернулась за стол.
– Да она тебя не видит, – нахохотавшись и утирая кулаком слезы, успокоила парня Луша. – Она думает, что я умом тронулась. Вот боюсь, упекут меня на Пряжку или к Пантелеймону отвезут. – Баба вмиг погрустнела. – Пытает меня, не брала ли я чего из лабалатории этой чертовой. А я ничего не брала… Ничего особенного… – Баба вдруг сделалась задумчивой… – окромя склянки одной… Так это с год уже как было. Я ее там случайно задела, ну и порошок рассыпался… Я, значит, быстро все подтерла – помыла и следа не осталось… А склянку ту взяла, чтобы профессор не заметил, она ж пустая, чуток на донышке. У него там этих склянок – тьма.
– А в склянке-то что? – рассеянно поинтересовался Санек. Ему было жутко неприятно торчать посреди комнаты этаким полуголым античным богом, пусть девушка его и не замечает. Потея от смущения, он тут же пообещал себе больше не снимать штанов на ночь. От этих перемещений скоро в сортир начнешь с опаской