внутри ордена, и спасти как можно больше людей, а затем сбежать в другое королевство или епархию, где я мог бы начать с сестрой новую жизнь.
Но с исчезновением Хильды, куда бы ее ни отправила эта hexe, я потерял связь с заключенными.
И я потерял сестру.
Я стараюсь не думать об этом, хотя мысль причиняет почти физическую боль. Кажется, ведьма уверена, что Хильда в безопасности. Знаю, Хильда хотела бы, чтобы я сосредоточился на спасении невинных. Но я чувствую себя разбитым и потерянным, когда думаю, что она… где-то в другом месте.
«Сосредоточься», – напоминаю себе. Я годами учился выглядеть безжалостным хэксэн-егерем. Быть вне подозрений.
Я не сдамся теперь.
Я грозно смотрю на Фрици. Ей не хватает места, чтобы встать в полный рост, но она не съеживается.
Она осталась моей последней надеждой.
Я прижимаюсь лицом к решетке.
– Послушай, – говорю я шепотом, чтобы слышала только она. – Делай, что я говорю. В точности.
– Ты не можешь заставить меня…
– Если хочешь выжить, слушайся меня. Я могу спасти тебя, если ты будешь слушаться.
«Я могу спасти вас всех», – говорю себе.
И надеюсь, что это так.
9. Фрици
Я моргаю, уставившись на решетку окна, когда капитан спрыгивает на землю и отходит от телеги.
«Я могу спасти тебя, если ты будешь слушаться».
Подобная угроза ожидаема от хэксэн-егеря.
Я слышала разные истории от ведьм, которые проезжали через Бирэсборн, большинство из них искали безопасное место, другие спешили укрыться в Черном Лесу после того, как их ковен погиб. Все затихали, когда гости рассказывали свои истории. О том, откуда они пришли. О том, от чего сбежали. Даже детям, прижимающимся к ногам родителей, позволяли узнать об ужасной реальности. Мы все должны были это услышать, потому что чувствовали нависающую над нами угрозу.
«Это могли быть вы. Это может случиться с любым из нас».
«Слушай и будь начеку».
Поэтому я в подробностях знаю, что делают с нами охотники. Даже с теми, кто не является ведьмами, кто случайно оказался в Бирэсборне, не подозревая, что здесь живет ковен, – мама все равно впускала пришельцев, и мы кормили их и снабжали припасами для путешествия. Хэксэн-егери, которые приходили с кандалами.
Хэксэн-егери, которые не дожидались суда, чтобы сжечь невинных людей.
Хэксэн-егери, которые приходили в дома с «заблаговременным предупреждением» об аресте и обещанием разрешить все мирным путем, если им окажут определенные… услуги. «Дайте нам одну ночь, – говорили они, – и вы останетесь живы».
Каждая новая история оказывалась страшнее, чем предыдущая, и рисовала картину мира, где жаждущие власти мужчины без зазрений совести заявляли о своей праведности и непорочности.
Так что у меня нет иллюзий по поводу обещания капитана. На самом деле это угроза.
Но что насчет серьезного выражения на его лице? Страха в глазах?
Я прижимаю