отойдут подальше, и тоже пошли своей дорогой.
Подойдя к тому месту, где должны были находиться машины и бойцы при них, Пахаро трижды прокричал так, как кричит обитающая в Никарагуа птица кюрасоу. В ответ из темноты раздались три похожих ответных крика. Это было нечто вроде пароля и отзыва на него.
– Вот и мы, – сказал Пахаро из темноты. – Живые и невредимые. Значит, слушайте, что мы будем делать дальше……
Через тридцать пять минут Пахаро со своими бойцами уже подъезжал к Вальпараисо. Все три машины свернули с главной дороги и покатили по ответвлению – это узкое шоссе вело к поместью. Бойцы поудобнее перехватили автоматы и приготовили гранаты – события могли обернуться самым непредсказуемым образом.
Вскоре их остановили сигналом фонаря. К головной машине, в которой сидели Пахаро и еще несколько бойцов, подошли какие-то люди. Их было трое, и, судя по всему, это была охрана центральной усадьбы в поместье. Они не были солдатами Национальной гвардии – Пахаро заметил это сразу. Во-первых, их одежда совсем не напоминала военную, да и оружие у них было не таким, какое обычно носят солдаты Национальной гвардии.
Тогда кем же были эти люди? Ответ напрашивался сам собой. Скорее всего, это были головорезы из «эскадрона смерти». В него входили наемники из разных стран, в основном латиноамериканских. Почему именно латиноамериканских? Здесь все было объяснимо. Потому что Латинская Америка рядом. Никарагуа тоже относится к странам Латинской Америки. Одно дело – перебраться наемнику откуда-то из-за океана, и совсем другое дело – прибыть в Никарагуа, допустим, из Перу или Парагвая.
Вот и эти трое, которые встретили Пахаро и его бойцов на подъезде к поместью, явно чужие, не никарагуанцы. И обличье у них чужое, и выговор, хотя и говорят на испанском языке. Даже жесты и то у них не присущие местным. Из-за облаков показалась луна, и теперь чужеземцев было хорошо видно. Да, это «дикие гуси» из «эскадрона смерти». Это люди, прибывшие в Никарагуа по приглашению диктатора Сомосы. Это люди, прибывшие убивать никарагуанцев за деньги. Пахаро доводилось уже встречаться с ними. И его бойцам тоже. И каждый раз такие встречи заканчивались стрельбой. У бойцов Сандинистского фронта имелся негласный закон – не брать наемников в плен. И, по сути, это было правильно. В плен можно взять солдата вражеской армии. Но не палача. Палача полагается убивать на месте.
– Кто вы такие? – спросил один из тех, кто встретил Пахаро и его бойцов.
– А ты не видишь? – ответил Пахаро. – Мы из Национальной гвардии.
– Зачем вы здесь? – сквозь зубы процедил наемник.
– У нас приказ – взять под охрану Вальпараисо, – как можно более спокойным, даже равнодушным тоном ответил Пахаро.
– Зачем? – еще раз спросил наемник.
– Приказ генерала Уго Монтеса, – ответил Пахаро.
– Мы сами охраняем Вальпараисо, – сказал наемник. – И вы нам не нужны.
– Пойди и скажи это генералу, – сказал Пахаро. – Он сейчас в Леоне. Празднует. Он сейчас веселый и счастливый. Скажи ему, что Вальпараисо под