окружения. Оксана начинала сердиться, хотя старалась этого не показывать. Наоборот, приходилось все время отвечать на улыбки улыбками. Еще ни разу в жизни она не улыбалась так много, у нее даже стали побаливать щеки. Она видела, что у Мак-Грегора тоже портится настроение, он стоял в стороне от всех с бокалом в руках, но не пил, а лишь смотрел на нее.
Согласно их разработанному плану они давно должны были гулять по городу, а она все никак не могла освободиться. Но, наконец, даже неутомимые американцы слегка притомились и постепенно рассеялись по залу. Оксана с облегчением вздохнула, теперь можно покинуть этот надоевший до безумия прием. До чего же иногда бывают утомительными подобные мероприятия, особенно тогда, когда тебя нетерпеливо поджидает понравившийся тебе человек.
Она уже было заскользила к выходу, как вдруг на ее пути возник мужчина. Это был тот самый американец, который вчера так пристально разглядывал ее. Тогда ей даже показалось, что он мысленно ее раздевает.
– Извините меня, но могу я с вами поговорить, госпожа Бахмутова? – спросил он.
Оксане ничего не оставалось делать, как из последних сил изобразить очередную, не исключено что тысячную по счету улыбку.
– Разумеется, с большим удовольствием.
– Позвольте представиться, меня зовут Роберт Эмерсон. Профессор.
– Очень приятно мистер Эмерсон.
– Позвольте выразить восхищение вашим докладом. Это было лучшее выступление на конференции.
– Спасибо, я старалась.
– О, вы хорошо постарались. Я до сих пор нахожусь под большим впечатлением.
В том, что Эмерсон находился под впечатлением, Оксана не сомневались. Вот только что конкретно его так впечатлило? Ее сильно смущал взгляд профессора, он прорывался сквозь ее одежду, пытаясь проникнуть к самому телу. То ли он не считал нужным, то ли не мог себя контролировать, но его чувства безошибочно читались на лице. Может, он сексуальный маньяк, не без тревоги подумала она. Кто их тут знает этих американцев.
– Я вам очень признательна за лестную оценку моего выступления, – сказала Оксана, взглядом прокладывая дорогу для возможного бегства. Впрочем, учитывая большое количество народа в зале, в данный момент вряд ли ей что-то грозило.
– Могу ли я вас пригласить на ужин? – спросил Эмерсон.
«Ни за что» – мысленно ответила она.
– Спасибо за приглашение, но я сильно утомилась и хочу пойти отдохнуть. – Это была чистой воды ложь, и Оксане сама себе была не приятна. Ложь она ненавидела, как революционеры своих классовых врагов, полагая, что это самый верный признак слабости и трусости, а главное душевной нечистоплотности. Но сейчас у нее просто не было выбора. – Завтра рано утром мой самолет, и я хочу выспаться. – Это была правдой, и Оксана почувствовала уже некоторое облегчение.
– Очень жаль. Но я надеюсь, что мы еще с вами поужинаем.
Оксана удивленно посмотрела на своего собеседника.
– Каким