когда у Адама не было выбора, вокруг столько красивых женщин.
– Но они не похожи на тебя.
– Но в чем мое отличие? Я не понимаю. Я не самая красивая женщина на земле. Я вряд ли даже вхожу в первую сотню и даже в первую тысячу красавиц.
Мак-Грегор задумался.
– Это очень трудно выразить словами. А может быть, и невозможно. Чем точнее хочешь выразить истину, тем приблизительней кажутся все слова.
– Но ты уж попробуй.
– Хорошо, попробую. Ты особенная. А это лучше, чем красота.
– Никогда себя не считала таковой. Но в чем моя особенность?
Мак-Грегор тяжело вздохнул.
– Не знаю, – честно признался он. – Просто особенная.
– Нет уж скажи, дорогой. Иначе не буду спать целую неделю. Буду лежать и думать про свою непонятную особенность.
– Понимаешь, все слова ничего не отражают. Ты умная, образованная, красивая, хотя не входишь в первую тысячу красавиц. Что ты хочешь от меня услышать еще?
– В чем моя особенность? То, что ты перечислил, ничего мне не говорит. Такие слова подходят, наверное, как минимум к ста миллионам женщинам.
– Я тебя предупреждал, что не смогу выразить что чувствую, и что чувствуют они. В тебе есть нечто такое, чего нет в большинстве других женщин.
– Что именно?
– Неповторимость. А она не поддается словесному описанию.
Мак-Грегор торжествовал. Оксана же вдруг засмеялась.
– Я вижу, ты меня победил. Ладно, не стану больше к тебе приставать. А то ты меня отвергнешь.
– Невозможно. Это также невозможно, как не дышать.
– Кто знает, что возможно, а что невозможно, – возразила Оксана. – Один русский поэт сказал: «И невозможное возможно». И мне почему-то кажется, что это едва ли не основной постулат жизни.
– Знаешь, я всегда был уверен в обратном. Мне всегда казалось, что невозможное – невозможно, а возможное – возможно. И это придавала мне уверенность.
– А что ты думаешь теперь?
– Трудно сказать. Моя уверенность в этом поколебалась у могилы жены. В принципе самая обычная вещь на земле – смерть. Но я воспринял ее как вызов всему моему существованию, всем моим представлениям. Я никак не ожидал, что наш брак завершится именно таким образом. Я был не готов к этому. Не знаю, понимаешь ли ты меня?
– Понимаю и очень хорошо. Когда я развелась с мужем, меня посещали сходные ощущения. То, что мне казалось еще год назад абсолютно невозможным, стало реальностью. Сначала я была этим потрясена. А потом… – Оксана замолчала.
– Что же случилось потом? – с волнением спросил Мак-Грегор.
– Однажды, причем, совершенно как бы случайно, когда я не думала об этом, на меня словно бы снизошло озарение. Я вдруг поняла, что супружеская счастье весьма бессмысленная и даже вредная вещь.
– Но почему? Весь мир твердо уверен в обратном.
– Да потому, что счастье ничему не учит, счастье – это застывшее состояние души. И человек пришел на землю вовсе не ради счастья.
– Но