образом перенесся в Индию. В монастыре его деда тоже был внутренний двор, тенистый и прохладный, и точь-в-точь такая же беседка с оплетенной вьюном крышей. Сам монастырь располагался вблизи бирюзовых вод реки Ганг, у подножия Гималаев, вершины которых всегда покрыты снегом. Основали его для стариков, которые, как и его дед, хотели провести свои последние годы в раздумьях и молитве. Целый год перед поступлением в университет Авинаш прожил в монастыре, ухаживая за дедом.
Он вышел во внутренний двор, ледяной водой из фонтана умыл лицо, сполоснул шею и подмышки, натер зубы содой. В садах по соседству уже давно проснулись лягушки и теперь сидели в мутных прудах и вовсю квакали. Серые тучи, вобравшие в себя над морем тяжелый груз, плыли к горам, а сквозь них пробивался тускло-свинцовый свет, непривычный для здешних жителей.
Хотя для Авинаша это была уже вторая зима в Смирне, такой холодной и пасмурной погоды он не видел ни разу. Но он был ей даже рад. В непогожие дни он любил сидеть в тепле. Ему вспомнилась маленькая комнатка в общежитии в Оксфорде, где жили такие же, как он, студенты из доминионов. Квашеная капуста, чесночный йогурт, соленая рыба, овощное карри – какие только запахи не разносились из кухни по коридорам, комнатам и залам, заставляя на секунду забыть, что ты в Англии.
Он вернулся к себе, снял сапоги и поставил возле двери. Со стороны пристани Конак долетали безостановочные крики чаек, пикировавших над рыбацкими лодками. Какой-то корабль издал протяжный гудок, будто требовал чего-то. В одной из соседних комнат кто-то выругался: мешают спать. Задернув занавески, Авинаш прошел на то место, где до этого был расстелен матрас, и с глубоким вдохом начал свои утренние упражнения. Мало-помалу он отрешился от всех звуков и мыслей, чтобы пополнить душевные резервуары энергией.
Когда полчаса спустя он вышел на улицу, ум его, как и дыхание, был спокоен, а от утренней рассеянности не осталось и следа. Пять чувств, точно губка, впитывали мир вокруг; ни одно впечатление, ни одна эмоция, появлявшиеся в сердце молодого человека, не ускользали от его внимания; каждый момент он проживал, тщательно прожевывая, как лакомый кусочек, чтобы насладиться им сполна. Ветер между тем усилился. Прежде чем приступить к своей работе на рынках, Авинаш решил выпить кофе и спуститься к набережной – посмотреть, как бьются о берег волны.
В те годы главной задачей Авинаша был сбор данных в мусульманских кварталах города. Днем он ходил по постоялым дворам, хаммамам и рынкам, указанным ему Секретной службой, и следил за подозрительными личностями. От него прежде всего требовали информацию о людях, связанных с движением младотурок, главные силы которого находились в Париже и Салониках[22]. А по вечерам он должен был участвовать в жизни светского общества европейцев, выполняя другую часть своего задания: узнавать, что задумали французы, которые пытались отнять у английских компаний выданные им особые разрешения, для чего прибегали к разным уловкам и ухищрениям,