шевелила хвостом. Семен принес ее Тамаре, когда понял, что кошка стала какой-то вялой, и испугался, что животное могло заболеть. Тамара, закатив глаза, сказала, что вот уж по кошкам она не специалист, но осмотрела и предположила, что кошка была просто голодной. Семен не слишком задумывался, чем ее кормить. Просто давал ей то же, что и ел сам. А тут вот, оказывается, отдельное питание надо.
– Да не может кошка есть сухари! Вот видишь, за те два дня, что ты мне ее тут оставил, она снова стала похожа на кошку.
Тамара подняла кошку с кресла и всучила Семену с видом, что нечего тут делать живому существу.
Полковник Серабиненко улыбнулся уголком губ, давая понять, что оценил шутку, и засобирался домой. Старый помощник Тамары был прав. Свою основную службу он сейчас в самом деле забросил, но на это были причины.
Первое ‒ дело действительно было интересное и по его линии.
Второе – Раглан ждал сообщения из Центра, продолжая работу на земле.
Третье – его работа сейчас позволяла относиться к ней с некоторым разгильдяйством. Ему принесли на анализ и разбор два ящика переписки. Нужно было найти, есть ли в этой переписке что-то касательно устройства казарм Кронпринц, количества гарнизона, внутреннего устройства, и почему-то нынешнее начальство Серабиненко очень интересовал бюджет казарм. То ли хотели прикинуть, смогут ли сами содержать что-то подобное, то ли пытались понять, не осталось ли что-то от золотой казны фюрера на территории казарм. Что было сущей ерундой, потому что гарнизоны Кенигсберга были полностью на обеспечении местной знати. С точки зрения правительства нацистов, это был еще один плюс Кенигсберга – большое количество очень богатой знати. А значит, можно заставить их финансировать армию. Это было особенно важно в конце войны, когда денег оставалось все меньше и меньше.
Знать платила налоги.
А Семен, который отлично умел быстро читать, давно пролистал все письма и отчеты, бегло просмотрев их на предмет искомых данных еще в первую неделю. Но так как писем было много, а его начальство считало, что если ты работаешь с бумагами быстро, значит, ты плохо и невнимательно их читаешь, Семен читал хорошо и внимательно, подробно составляя выписки. Так что можно было немного отвлечься на то, что было по-настоящему интересно.
Плюс он еще продолжал собирать данные о Варшавской женской школе разведки. В бочках из «Блютгерихта» попадались обрывочные сведения, которые он складывал в папку.
Хорошо, когда над головой не свистят пули, не звучит сигнал воздушной тревоги и можно спокойно заниматься своим делом, не боясь, что скоро придется бросить все и переносить штаб в другое место…
Семен тряхнул головой, прогоняя воспоминания. Почему-то сейчас ему вспомнился тренировочный лагерь. Тогда он очень боялся опростоволоситься. Сделать что-то не так и подвести Бориса Борисовича, который в него поверил. Тогда, в лагере, Семен еще ни разу не стрелял в человека. И сейчас он понимал, что от того, сможет ли он выстрелить, зависит его