я. – А на вид – не больше двенадцати. Так кто она?
– С чего тебе интересоваться? – удивился Эшер. – Знаешь ли, что происходит в «Лаки», остается в стенах «Лаки». Ты же сама любишь наше заведение именно за это.
– Я бы могла вытащить удостоверение и ткнуть тебя в него носом…
– Но ты ничего подобного не сделаешь,– закончил он с самодовольной ухмылкой. – Иначе это убежище для тебя никогда больше не будет прежним. Твое удостоверение я уже видел, а она погреется и уйдет. Жалко что ли?
Ну, честно говоря, он, безусловно, прав.
– Не жалко, – кивнула я.
И отгородилась ладонью от бокала, который Эшер успел соорудить, пока я допрашивала его по всей строгости закона.
– Я за рулем сегодня, – покачала головой. – Только кофе. Покрепче. Можно в турке на песке. Нет, знаешь… Давай-ка лучше тыквенный латте… И…
Что-то не давало покоя. Я словно физически ощущала сгущающуюся за моей спиной тьму. Чувствовала ли незримую судьбоносную развилку жизненных путей? Совру, если скажу, что чувствовала. Тогда мне просто стало неуютно. Тревога билась в макушке, словно кто-то стоял за спиной и ритмично давал мягкие подзатыльники.
Я оглядела зал, насколько смогла в полумраке. Осень собрала в этот вечер в «Лаки» полтора десятка человек, занявших все свободные места. Женщин среди них не было, этим и объяснялся одинокий коктейль на столе перед рыжей девчонкой. Никто не догадался заказать ей еды. Мужики, что с них взять…
Но какое мне дело? Раз она совершеннолетняя, в мою зону ответственности не входит. И с чего я решила, что ей нужна моя жалость, хотя бы в виде подачки – тарелки супа, фигурально выражаясь? Только… Я такие вещи издалека чую: она в беде.
В большой беде.
Словно в ответ на мои мысли тревожно потянуло сквозняком. На пороге стоял мужчина в камуфляжной куртке. Из тех, от которых даже издалека веет приключениями и риском. И… опасностью. Он вошел и, никуда не спеша, медленно осматривал сконцентрированное пространство бара. Сканировал, моментально отмечая все, на что падал его сосредоточенный взгляд. Широкие плечи чуть наклонились вперед.
Прохладный воздух врывался из-за его спины в зал, где за секунду до этого было тепло и уютно, внося аромат осеннего дождя и сырости, и то тут, то там раздавались недовольные голоса. Но он не обращал на них никакого внимания.
Просто стоял на пороге и осматривался, пока его взгляд не остановился на оборванной рыжей девочке, притаившейся в темном углу. Тогда мужчина шагнул внутрь, вызывая легкий трепет в воздухе. Молчавшая до этого момента массивная дверь за его спиной жалобно взвизгнула. А недовольные сквозняком еще минуту назад посетители вдруг все как один потупили глаза, стараясь не смотреть на искателя приключений.
Он остановился напротив рыжей оборванки. Мигнул настенный плафон, на мгновение сделавшийся невыносимо ярким и освещая ее лицо. Всего на мгновение, но этого оказалось достаточно.
Странный посетитель удовлетворенно хмыкнул. И – честное слово – я точно увидела, как волосы