думает, что мы приемные, поэтому мы такие разные. Я иногда думаю, что Марина права, и никакие мы не сестры, и поэтому мама нас не любит, но никогда ей этого не говорю. То, как поступила мама, даже если она и не родная нам, странно и чудовищно, ведь она нас растила. Как она могла так перечеркнуть всю свою жизнь? Но может быть, она так же, как я, растила чужих детей, и ей это просто надоело? И она нас не очень любит, так же, как я, не смогла по-настоящему полюбить дочку своего бывшего мужа?
– Ну что, всех психов вылечила? – Марина села на стол и достала электронную сигарету.
– Сигарету убирай, слезь со стола. А психи ко мне не ходят, ко мне ходят обычные люди.
– Ага, обычные люди, которые не могут решить свои проблемы без врача.
– Я не врач.
– Ай! – Марина махнула рукой. – Давай я тебе нормальную работу найду! Хватит уже на попе сидеть.
– Ты знаешь способ сидеть на чем-то еще? Нормальную – это продавать что-то?
– Чем еще можно заработать в нашей стране? Продавать то, что сделали китайцы, что вообще не нужно было делать. Но зато ты будешь нормально жить. И кстати, продавать необязательно. Я могу посадить тебя в какой-нибудь общественный фонд, будешь деньги распределять.
– Я хорошо живу, Мариш. Не переживай.
Меньше всего мне хотелось сегодня ссориться с сестрой. Иногда она мне кажется такой близкой, такой понятной, я знаю, что она сейчас скажет, я понимаю, почему она щурится, морщится, улыбается. Я так хорошо ее чувствую. И сегодня я знаю, что она приехала, потому что ей холодно и неуютно в ее огромной, шикарно обставленной квартире. Зачем ей это все?
Нашу квартиру, где мы жили с бабушкой, папой и мамой, потом только с мамой, мы продали. Купили себе квартиру в областном центре, где теперь живу я, а Марина – в столице соседней республики, где народу живет еще меньше, чем в нашем городе. Она поехала в эту столицу работать и неожиданно не пошла, а просто взлетела по карьерной лестнице. Тому были и личные причины, но моя сестра заслуживает быть на этом месте, я уверена.
Марина купила себе еще в пригороде на озере дом с большущим участком, а в городе выкупила квартиру наверху, соединив их и сделав себе двухэтажную. Зачем – не знаю. Может быть, мечтала, чтобы наверху была детская, а в ней – дети. Она говорит – нет, а мне кажется – мечтала. Я ведь никогда до конца не знаю – то, что я понимаю о своей сестре – это правда или просто мои выдумки. Квартира у Мариши теперь такая огромная, что в некоторых комнатах по ее собственному признанию, она не бывает неделями – нет времени и незачем заходить. Комнаты ждут каких-то других людей, которые будут там мусорить и убираться, смеяться, ссориться, дышать и распахивать окна, впуская речной воздух – часть окон смотрит на речку, пересекающую город. Речка небольшая, но живописная, особенно в тех местах, где природа упорно пробивается сквозь цивилизацию – лезет трава сквозь плитку набережной, растут сильные, ярко цветущие