Взрослый ребенок алкоголика. Реальная история взросления и исцеления от детских травм
не родителями. Сказать, что я была тогда счастлива, значит, не сказать ничего.
Я была неуверенной. Ребенок, как чистый лист бумаги, впитывает отражение своего окружения, формируя представление о себе. Наибольшее влияние на нашу самооценку оказывают «значимые люди» – чаще всего родители. Отец, погруженный в мир алкоголя, не мог предложить поддержку или добрые слова, а мама, истощенная заботами, не находила времени и сил на воодушевляющие речи. Она сосредотачивалась на удовлетворении наших базовых потребностей с сестрой: еда, одежда, сон, физическая безопасность.
Из этой неуверенности родилась жажда одобрения моих действий и выборов. Боясь взять на себя ответственность за ошибку, я искала поддержки у других, чтобы, если что-то пойдет не так, иметь возможность возложить вину на тех, кто помог мне выбрать.
Неуверенность проецировалась на мои финансы – стоимость своих услуг я неизменно занижала, боясь вообще озвучивать суммы.
Я ощущала себя не такой, как все. Другие, казалось, в обществе чувствуют себя комфортно и свободно в отличие от меня. Я была будто самозванка в высшем обществе, которая дрожала от страха разоблачения. В мой внутренний мир было встроено чувство отчужденности и изолированности в связи с тем, что я в школе или в другом месте я искусно маскировалась под счастливую девочку, убеждая всех в благополучии своей семьи, отчего испытывала изнуряющее и мучительное чувство стыда. Мне казалось, что, если кто-то раскроет тайну о моей семье, я стану изгнанной, словно носительница чумы, оставившая на себя яркую печать позора. Это чувство разделила меня с окружающими, проведя невидимую черту между мной и тем миром, который казался таким легким и безоблачным для других.
Я подавляла свои эмоции. В детстве были ситуации, когда мне запрещали плакать, и за каждое неконтролируемое всхлипывание меня могло ждать наказание. Тогда я научилась тому, что теперь называю: плач в себя. Этот навык, высеченный в сердце, стал моим щитом, но вместе с тем привел к психосоматике в виде бронхиальной астмы. Я скрывала свои слезы, но под поверхностью бушевало море эмоций, жаждущих свободы.
Отношение людей ко мне всегда определяло мою самооценку. Если меня любят, значит, я хорошая; если же нет, значит, я плохая. Отчего появлялось желание угодить каждому, даже в ущерб себе.
Размытые личные границы, так как в семье с алкоголиком в принципе границы не соблюдаются. Соответственно, и во взрослой жизни нет понимания здоровых личных границ. Какие они. Где они начинаются, где заканчивается «я» и начинается «другой».
В психологии есть синдром под названием «взрослые дети алкоголиков», сокращенно «ВДА», и в одноименной книге Дженет Войтиц приводится список характерных особенностей, предложенный одним из ВДА по имени Тони А. в 1978 году.
И этим списком я решила с вами поделиться.
14 черт взрослого ребёнка алкоголика
1. Мы оказались в изоляции и стали бояться людей и властных фигур.
2. Мы постоянно ищем одобрения и потеряли