подходит ко мне и останавливает, объятиями.
– Да, идёмте. Папуль, вечер-то какой!– обнимаю за шею подошедшего к нам отца. Стоим, обнявшись втроём.
«Счастье есть. Оно в простом: вот в этих объятьях, встречах, родных глазах, улыбках, понимании, любви, добрых словах».
Наши посиделки заканчиваются за полночь. Павел вызывает такси и уезжает первый. Отец, не желая оставаться у нас, тоже вызывает такси. Объясняет это тем, что ему нужно срочно что-то доделать в лаборатории.
– Такси подъехало, – Матвей накидывает мне на плечи кардиган, и все вместе мы направляемся к калитке. Я пропускаю вперёд отца и выхожу следом за ним на улицу. Белое такси стоит метрах в пяти от дома на дороге. Мы медленно движемся к машине, я держу под руку отца. На улице тихо. В окнах соседних домов уже погас свет. Только лай собак оживляет эту тихую летнюю ночь. Слышится рёв приближающегося мотоцикла. Резко на бешеной скорости, из-за поворота вылетает мотоциклист. Я настороженно останавливаюсь, торможу отца и всматриваюсь в темноту. Быстро приближаясь, мотоцикл равняется с автомобилем такси.
В руке мотоциклиста я замечаю оружие! Автомат! Он целится в нас. Доли секунды: толкаю отца на землю и оборачиваюсь, чтобы крикнуть Матвею «ложись!». Автоматная очередь прошивает мой живот. Зверская боль бьёт как удар тока. Я теряю равновесие. Всё гаснет.
Глава 3
Шум в ушах затихает.
Ка–а–а – р!
Поднимаю голову. На ветке дерева, недалеко от лавочки, на которой я сижу, пристроился огромный чёрный ворон. Поглядывая на меня, он переминается с ноги на ногу и поправляет крылья. Я как будто включаюсь, настраивая фокус. Сознание проясняется. Все цвета становятся ярче. Появляются звуки: пчёлы, птицы, шум ветра, шелест листьев. Не сразу, постепенно. Как будто их кто-то прибавляет. Держу в своих руках чашку с кофе. Недалеко от меня знакомая фигура в белом костюме. Человек оборачивается, смотрит на меня. Подходит и садится рядом на лавку. Очень близко. Так, близко, что его рука касается моей.
– Пришла в себя? – спрашивает Серёжа, глядя в глаза,– Зрачки в норме, взгляд ясный, – отворачивается.
– Наверное, да,– отвечаю, прислушиваясь к себе.
Задумываюсь:
«С того момента, как меня избил «маньяк», до этого самого момента я ничего не помню».
– Сколько времени прошло с той ночи? – трогаю рёбра. Болят, но двигаться могу.
– Недели две. Меня отправили в отпуск. Принудительно, понимаешь?
– Не очень.
– После той ночи. Главный всё узнал. В общем, ты должна делать вид, что ты овощ. Поняла?
– Я пока плохо соображаю, и мне не приходится делать вид.
– Единственный способ действительно не превратиться в овощ – это выйти отсюда, – Сергей понижает голос и говорит полушепотом.
– Как я выйду отсюда? – я тоже говорю шёпотом.
– Тебе нужно бежать. Эй, Коля, оставь цветы в покое. Рвать нельзя! – кричит Сергей, вскакивая с лавочки, и бежит к ползающему по клумбе Коле.
«Бежать» – эхом звучат слова бородатого в моей