деньги.
– Ее сейчас вывернет. Пусть выметается! – завопила миссис Спроут. – Не хочу за ней убирать.
– Я заплачу, – пробормотала я, поднимаясь на ноги. Меня не стошнит. Не стошнит. – Мне только нужно добраться до дома и забрать деньги. Я все верну. Прошу, никому не говорите! – взмолилась я, обращаясь к мистеру Спроуту.
Я неверными шагами двинулась к двери, но мистер и миссис Спроут не собирались меня так легко отпускать.
– Слишком поздно, Дебора Самсон, – злорадно объявила миссис Спроут. – Ты слышала, что люди говорят. Они знают. Поползут слухи – если уже не поползли. Мы отправили за священником и за членами общины. Поделом тебе.
– Ступай, возьми деньги, которые ты получила, и верни их Исраэлю Вуду, – велел мистер Спроут более мягким тоном. – Сделай это прямо сейчас, и констебль отпустит тебя с миром. Насчет баптистов… тут я не знаю. Но ты хотя бы не окажешься за решеткой.
Глава 8
Мнение человечества
Двое престарелых членов общины при баптистской церкви, Клайд Уилкинс и Эзра Хендерсон, сопроводили меня обратно на ферму Томасов. Они оба особенно содействовали моему обращению после смерти преподобного Конанта. Я ехала на заднем сиденье повозки, слушала их разговоры, раскачиваясь из стороны в сторону и чувствуя себя отвратительнее, чем когда-либо в жизни.
Еще не рассвело, но мастер Уилкинс колотил в дверь, пока она не распахнулась и за ней не показались заспанный дьякон и перепуганная миссис Томас. Пока представители общины во всех подробностях описывали мои прегрешения, я стояла рядом, молча, признавая свою вину во всем, сжимая в руках франтовскую шляпу и покачиваясь из стороны в сторону в новых башмаках. Шляпу дьякона я умудрилась где-то потерять.
Когда они ушли, дьякон и миссис Томас уставились на меня. Их глаза ничего не выражали, губы были плотно сжаты, будто я принесла в дом весть о еще одной смерти. Потом дьякон указал в сторону моей комнаты и устало сказал:
– Иди спать, Дебора. Мы поговорим, когда ты придешь в себя.
Я так и поступила, стараясь скрыть слезы унижения. Миссис Томас поспешила за мной. Я отказалась от ее помощи, боясь, что она заберет у меня одежду, и заперла за собой дверь.
Когда в полдень я вышла к ним, бледная и полная раскаяния, они уже успели распорядиться моей судьбой.
Я отдала дьякону Томасу остатки денег, полученных от вербовщика. К ним я прибавила сумму, которую успела потратить. Мои скудные сбережения теперь сильно уменьшились. На протяжении долгих лет я собирала каждый пенни, заработанный на чесании шерсти или продаже овощей, и вот в одночасье лишилась почти четверти накоплений.
– Я прослежу, чтобы эти деньги вернулись к Исраэлю Вуду. Еще я поговорю с церковной братией. Скажу им, что ты обезумела, но это больше не повторится. – Дьякон Томас помедлил и поднял на меня мрачный взгляд. – Это ведь больше не повторится, да, Дебора?
Я помотала головой. Нет. Такого больше не произойдет. Не в Мидлборо. Я повела себя как полная дура.
– Зачем ты это сделала, Дебора? – спросила