стезю для ноги твоей, и все пути твои да будут тверды».
Как раз этим я и была занята. Обдумывала свою стезю и утверждала свой путь. Миссис Томас порадовалась, что я занимаюсь полезным делом, и сказала, что я помогаю другим людям, которым, возможно, придется воспользоваться этой тропкой. Однако я не рассказала ей всего.
Я называю эту тропку своей беговой дорожкой и считаю, что она принадлежит мне, ведь я сама выполнила всю работу. Здесь я могу бегать, и никто меня не увидит. Я сказала мальчикам, что сумею обогнать их всех, даже Финеаса, хотя он здорово бегает, если только буду состязаться не в юбке, а в более подходящей одежде. Братья приняли вызов и вручили мне пару заношенных штанов – они пришлись мне впору – и к ним рубаху. В этой одежде я бегаю так быстро, что мне начинает казаться, будто штаны волшебные.
Надеюсь, вы не решите, что я нечестивица, но, если бегать грешно, я останусь грешницей до конца своих дней, потому что лишь бег способен меня успокоить.
Ваша покорная слуга
Дебора Самсон
P. S. Я напишу вам о нашем соревновании, даже если не сумею одержать верх.
Глава 2
Возникает необходимость
Я принимала свои горести близко к сердцу, но описывать их не хотела, понимая, что впустую растрачу бумагу и чернила, которые были для меня большой ценностью. Оттачивая перо, как лезвие висевшего надо мной топора, я бы ничем не облегчила свое положение. Вот почему вместо этого я записывала свои слабости. Не ради того, чтобы себя наказать, ведь в этом тоже не было пользы. Я составляла списки, чтобы постараться стать лучше. В Библии говорится о слабостях, которые обращаются в силу: я решила, что обязательно стану сильной. Каждый день, если только не уставала так сильно, что не могла писать, я перечисляла дела, в которых терпела неудачу, и те, в которых мне сопутствовал успех, всякий раз стараясь, чтобы второй столбец оказался длиннее первого. Однако я слишком многому не могла научиться самостоятельно и потому искала указаний везде, где только могла их получить.
– Младшие мальчики жалуются из-за домашних заданий, – сообщила я преподобному Конанту, когда он к нам заглянул. – Я помогаю им как могу. Но мне бы очень хотелось заниматься самой.
Преподобный Конант всегда выбирал время своих посещений так, чтобы остаться на ужин. Я его понимала. Жены у него не было. Он говорил, что повенчан с евангелием, а миссис Томас любила повторять, что он «следит за каждой овцой в своем стаде», но мне нравилось воображать, будто священник особенно внимателен ко мне. Всякий раз, навещая ферму Томасов, он задавал мне множество вопросов.
Дьякон Томас и его сыновья вернулись домой к обеду, но почти все мальчики разошлись сразу после еды: их не занимали беседы о высоких материях, которые велись, когда в доме бывал преподобный Конант. Натаниэль и Бенджамин еще сидели за столом, словно никак не могли наесться. Иеремия расставил в углу комнаты крошечных солдатиков и устроил засаду, планируя напасть на врага.
– Она слишком много им помогает, – проворчала миссис