впрочем, судя по моим мыслям, она в чем-то права. Начну стучать, вызовет, чего доброго, полицию, перепугавшись, а у меня никаких оснований на отцовство, кроме смутных воспоминаний и мятого письма.
– Я вызову полицию! – закричала девушка в то самое светящееся окно, открыв его на мгновение и подтверждая мои опасения.
А потом закрыла раму, рывком задернула шторы. Спряталась, значит, в домик. Соломенный, как у одного из трех поросят, имена которых я путал и в детстве.
– Чудесато, – задумчиво ответил я.
На следующее утро светило солнце. Так ярко, что если бы не лужи, посверкивающие в его свете и не разбросанный тут и там хлам, принесенный ветром, можно было бы подумать, что ночной непогоды вовсе не было. Показалось.
Проснулся я рано и удивительно бодрым.
– Как спалось? – подмигнула давешняя женщина.
Я подавил порыв перекреститься – значит, не показалось, в номер и правда стучались ночью. Нет уж, хватит с меня любовных приключений, тем более, настолько сомнительных.
На свою беду, я явно выиграл в генетической лотерее, и мама произвела меня на свет более красивым, чем я этого заслуживал. От этой смазливости – одни беды. Чего стоило моё детство, в котором каждая встреченная тётка, со словами "ути-пути, какой хорошенький" норовила потрепать по щеке, а то и ущипнуть.
К счастью, я вырос, и щипать меня за щеки теперь боятся.
Приятно быть богатым – к десяти утра я развил бурную деятельность. Опекунша детей, возможно моих, жила в пригородном посёлке, на машине несколько минут ехать. Посёлок, как никому не нужный, давно уже почти повымер, домов заселенных раз-два и обчелся. Один из них сдавался. Выглядел он отвратительно – весь какой-то серый, просевший. Хозяин умер в прошлом году от старости, его дочь уже отчаялась продать недвижимость и с удовольствием сдала дом в аренду. Мне. А этот домик буквально через забор от нужного мне. Пока не разберёмся, что делать, будем соседями.
Я открыл окна, выпустив свежий воздух, сделал пометку позвонить в клининговую компанию. Затащил сумку со своим барахлом. Вышел в заросший сад и с удовольствием потянулся.
И тогда я увидел их.
Девочка с фотографии, такая рыжая, что смотреть больно, рисовала перед домом мелом. Классики, сразу детство вспомнилось. Светленький мальчик стоял рядом и задумчиво разглядывал творение сестры, словно пытаясь что-то постичь.
Рыжая девочка была не похожа ни на кого. А мальчик, что удивительно, очень походил на свою опекуншу, пусть она и профурсетка, по словам местных жителей.
Я не знал ещё, мои ли это дети. Нужно будет судиться, вряд-ли упрямая девица предоставит добровольно материалы для генетической экспертизы. Но тем не менее, смотреть на этих детей было…странно.
Об отцовстве я никогда не задумывался, и жениться то в ближайшие годы не планировал, хотя скоро тридцать пять стукнет. А тут – уже готовые. Мои, чувствовалось. И это…невозможно просто.
– Обед! – крикнула из дома блондинка. Я на часы посмотрел, и правда, пока переехал и все решил, время подобралось