ранки и поморщилась.
– Все в порядке.
– Все не в порядке. – Он бросился к ее машине, и каждый раз, когда он моргал, перед глазами у него всплывали следы кошачьих когтей. – Не двигайся.
– Не командуй.
Август проигнорировал это замечание и распахнул дверцу машины Натали, зажав рычащую – да, именно рычащую – Грозу под мышкой. Из-за разницы в росте он оказался прижат к рулю, пока не отодвинул сиденье назад до упора. Он завел машину и припарковал ее на обочине, безуспешно пытаясь не замечать, что воздух в салоне наполнен ее запахом. Что в этих пакетах для покупок? Содержимое было завернуто в тонкую бумагу, а значит, ее покупки должны быть необычными. Конечно, так оно и было.
И почему ее машина была самой простой из тех, что дают напрокат?
Неужели она не могла позволить себе «Мерседес» или что-нибудь столь же дорогое? Приказав себе не лезть не в свое дело и сосредоточиться на текущей задаче, Август вынул ключи из замка зажигания, в последний раз вдохнул ароматный воздух и вылез из машины.
– Что ты делаешь? – потребовала ответа Натали, скрестив руки на разорванном платье. – Мне нужно домой.
– Не раньше, чем я приложу что-нибудь к этим ранам. – Он прошел мимо нее, сопровождаемый кошачьим шипением. – Пошли.
– Ни за что. Верни мне ключи.
– Не выйдет.
– Ты думаешь, я пойду с тобой через лес в твой дом? Наедине с человеком, который не задумываясь выдвинул бы мою кандидатуру на участие в салемских процессах над ведьмами?
Это заставило Августа замолчать. Нахмурившись, он повернулся к Натали, которая все еще стояла в нерешительности на вершине тропинки.
– Ты боишься остаться со мной наедине?
Натали не ответила. На самом деле, казалось, она не знала ответа. Какие бы разногласия ни возникали между ними, Августу не понравилась ее нерешительность.
– Натали, вид этих царапин меня просто убивает. Лучше бы они были на мне.
Она резко закрыла рот, несколько раз моргнула и бросилась вперед, обогнув его на тропинке.
– Вот уж не думала, что люди-кошатники такие нервные, – пробормотала она.
– Только когда ставится под сомнение их честность, – возразил он, следуя за ней.
– Прости. А еще я сомневаюсь в твоей интеллигентности.
– Вот спасибо.
Ее плечи слегка затряслись. От смеха? Почему именно сейчас, когда он даже не может видеть ее лица?
– Уповаю лишь на то, что залечивать раны ты умеешь лучше, чем делать вино.
– Учитывая, что мне доводилось во время песчаной бури накладывать себе швы без обезболивающих – дважды, – я бы сказал, что готов залатать твои кошачьи царапины.
Не то чтобы он был доволен, когда она сбилась с шага, просто… Что ж, он был сыт по горло тем, что эта женщина считала его неспособным и несчастным лишь потому, что он не знает, как ферментировать какой-то дурацкий виноград. Было ли важно, чтобы на этом этапе Натали воспринимала его как человека, который что-то умеет? Нет. Он был на грани того, чтобы уехать. И все же он не мог не желать