как комнатное растение после полива. Натали с трудом удержалась, чтобы не выгнуть спину, пока он накладывал второй пластырь, не торопясь, словно наслаждаясь ее непонятным страданием. – Она мать тройняшек и продает мне мыло. Уверен, ей покажется вкусным все, что сможет взбодрить ее.
– О, Тери Фрейзер? На прошлой неделе я видела ее в городе, она катила их в коляске размером с танк. Мы с ней вместе ходили в школу.
– Я в курсе.
Она наморщила нос.
– Откуда ты знаешь?
Август, казалось, молча выругал себя.
– Вы двое казались примерно одного возраста, поэтому я спросил ее.
– Зачем?
Он замялся. Его лицо слегка порозовело?
– Просто вел светскую беседу.
В какой-то момент во время их разговора он придвинулся ближе. Раковина уперлась ей в поясницу. Та ее часть, которую он возбудил, но так и не удовлетворил несколько месяцев назад, требовала, чтобы с ней расплатились сполна. Его джинсы так приятно легли бы на внутреннюю поверхность ее обнаженных бедер. Он сжал бы ее волосы в своих больших ладонях, и она наконец-то смогла бы избавиться от этого придурка. Какой от этого может быть вред? Он ведь собрался уезжать, верно?
Натали посмотрела на Августа из-под опущенных ресниц, подняла правую руку, намереваясь исследовать его твердые мускулы через футболку.
– Я тут подумала…
– Она упомянула, что тогда ты тоже большую часть времени проводила в подпитии, – усмехнулся он.
Лед застыл на ее коже, рука упала, как камень. Он поймал ее и нахмурился. Вгляделся в ее лицо.
– Подожди. Что ты собиралась сказать? О чем ты подумала?
– Ни о чем.
– Скажи мне.
Скрыв неприятную тяжесть в груди за приторно-сладкой улыбкой, она выскользнула из-под его огромного тела выбежала из ванной. Но перед этим бросила через плечо прощальный взгляд.
– Август, когда будешь выезжать из города, смотри, чтобы не получить по заднице дверью.
– Натали, – прорычал он, топая за ней. – Подожди.
– Не могу. Мне нужно подышать свежим воздухом. Твоя глупость, кажется, заразна.
– У меня ключи от твоей машины.
Она остановилась, взявшись за дверную ручку, повернулась и протянула руку.
– Дай сюда.
Он даже не пошевелился, чтобы достать их из кармана. Вместо этого он кивнул в сторону ванной.
– Ты собиралась дотронуться до меня там.
– Как ты сам заметил, вся моя жизнь была чередой неверных решений. – Если это выражение на его лице и было сожалением, то она не хотела об этом думать. Не хотела выяснять, о чем он сожалел, потому что у нее и так уже перехватило горло и сдавило между лопатками. – Послушай, у меня выдался довольно тяжелый день, так что если я и подумывала что-то с тобой сделать, то только из желания отвлечься.
Она ожидала, что он вцепится в последнюю часть. Чтобы попытаться убедить ее провести с ним следующие несколько часов, отвлечься в одной из дальних спален. К ее удивлению, он этого не сделал.
– Почему