не только обязана иметь оплачиваемую работу, но и должна быть замужем, чтобы доверенное лицо могло передать активы. И в случае Джулиана тоже.
Прошло целых пять секунд.
– Ты врешь.
Это не было обвинением. Он был… изрядно шокирован.
– Ничего подобного, – медленно произнесла она, надеясь, что правильно его поняла. – Мой отец сейчас живет в Италии. По сути, он навязывает мне свою волю с момента моего рождения, и его правила – это старая школа примерно тридцатых годов. И я, и моя мать предпочли бы окунуть ноги в озеро, полное пираний, чем протянуть руку и попросить его об одолжении после четырехлетнего молчания. Представь, если он скажет «нет» и получится, что мы пожертвовали остатками гордости ради отказа? – Она пожала плечами. – Кроме того, я думаю, что мать отчасти рада, что Напа – это мой единственный вариант на какое-то время.
– Твой единственный вариант чего? – Он немного отстранился. – Ты не на мели.
– Не на мели. Но не настолько, чтобы… – Она сделала паузу, чтобы облизать пересохшие губы. – Я открываю свой собственный хедж-фонд[7] в Нью-Йорке вместе с коллегой, и нам нужен капитал, чтобы привлечь инвесторов.
– Это то, чем ты занималась раньше. Дерьмо с Уолл-стрит?
Она закатила глаза.
– Да. Ну, ты знаешь, то дерьмо, которое подпитывает экономику.
Он фыркнул и отмахнулся:
– Ты предпочла бы жить в перенаселенном городе, а не на семейном винограднике в Напе?
– Это сложно.
– Звучит так, будто ты сама – сложная.
– Я предпочитаю сложное простому. – Она протянула руки к ключам, пошевелив пальцами, но он проигнорировал этот жест. – Август.
– Одну секунду. – Он скрестил руки на своей мощной груди и прочистил горло. – У тебя ведь нет никаких перспектив на брак, верно? Ты же не станешь выходить замуж только ради денег, не так ли?
– Я могла бы, – сказала она, хотя на самом деле не рассматривала такой вариант. Ее перспективы были нулевыми. Какой в этом смысл?
Ей показалось или в глубине его глаз действительно сверкнула молния?
– Мне это не нравится.
– Я хочу, чтобы у меня была фирма. Мне… нужна фирма. Иначе я навсегда останусь разочарованием. Неудачницей. Историей, которую рассказывают за коктейлями.
Она слишком много говорит. Эту последнюю часть не нужно было озвучивать. Это была ее фраза. Но она не могла отрицать, что в конце признания давление в ее груди ослабло.
– Пожалуйста, можно мне взять мои ключи? – тихонько попросила она. – Мне нужно идти.
Август, казалось, встряхнулся, но так и не оторвал внимательного взгляда от ее лица.
– Конечно. Да. – Он протянул ей их, но когда Натали повернулась, чтобы уйти, легонько схватил ее за запястье. – Эй, чего бы это ни стоило, я знаю, каково это – потерпеть неудачу. Я вложил в это заведение все до последнего цента, все, что у меня было, а когда обратился за ссудой, банк выставил меня за дверь.
Это заставило ее задуматься.
– Его звали