схватилась за пустую бутылку. Грохнула о лавочку, держа получившуюся «розочку», как последнюю надежду. Словно та и в самом деле могла изменить расклад сил.
Метнулась ко мне в бестолковом выпаде. Я зажал её руку у себя в подмышке, перехватил вторую и, согнув в три погибели, саданул коленом в живот.
Она рухнула в снег, как подкошенная. Следом под моей ногой захрустел телефон.
Борисыч, привыкший быть хищником этих улиц, жертвой задрожал в моей хватке, нелепо дёрнулся, но оказался словно в тисках. Идущая от него мерзкая вонь чуть не заставила проблеваться.
– Да за что, дядя? Чё, а? А?! – он верещал, словно девчонка. Его друзья корчились в снегу, подвывая с ним в унисон.
– Девчонка. Сегодня. Приставали?
– Да, а чё, а в смысле? Ну мы же пошутили, это пранк, дядя, чё!?
– Ты ей под пальто лез? – я повалил негодяя мордой в снег, заломил руку.
– Да не лез никуда, не я это, это Ромка!
Я бросил взгляд на паршивца, что испуганно держался за челюсть. Сильно же ему от меня прилетело, такое только в травматологии вправят. Кипучее варево злости утихало, сходило на нет. Со всех сторон, словно на бой гладиаторов, взирали вездесущие глаза видеокамер, готовые запечатлеть любую мерзость и послужить доказательством людской беспомощности перед злом.
Правосудие вершится лишь над долготерпевшими…
– Да не я это, не я! – парень почти молил.
– Хорошая ложь, малыш. В следующий раз постарайся убедительней.
Борисыч взревел, когда сломал ему руку. Я резко встал, оставив их компашку, двинул за курткой. Глянул на них напоследок, нечеловеческие, отвратно скорчившиеся рожи. Стало мерзко.
Дядя Юра видел? Наверняка. Вряд ли он ждал чего-то подобного. Зашёл к нему забрать Оксанкину сумку, увидел во взгляде бывалого солдата нечто, похожее на страх.
Он не посторонился, не отшатнулся, но теперь точно будет опасаться. Надо будет извиниться перед ним. Не сейчас, потом. Сейчас мне хотелось лишь тишины.
Вошёл в дом. Сколько времени прошло? Интуитивно глянул на часы, после драки те не подлежали ремонту, только на выброс. Усмехнулся, как будто запомнил, сколько было времени, когда шёл чистить их рожи.
Ждал, что вот-вот, с минуты на минуту двор огласит громогласный рёв полицейских сирен. Явится участковый… Должен же был хоть кто позвонить в полицию?
Глянул туда, где раньше сидела мегера, место вахтёрши было мрачно и темно без законной хозяйки, будто вместе с ней из этого дома сгинули душа и совесть.
Пошёл по лестнице. Жалко было свитера, хороший, служивший мне не первый год свитер. От него пахло теплом, уютом, домашним спокойствием и новым годом. Кажется, тётя Тоня его мне и прислала по почте, уже и не вспомню…
Не знал, в каком виде увижу Оксанку. С меня слетал налёт первичного шока, нервные окончания брались в работу, сигнализировали. Следом за мной тянулся кровавый след. Хорошо же эта псина меня потрепала, теперь ехать в травматологию зашивать…
Остановился у двери собственной квартиры.