болей в желудке. Правда, попытки навестить его также не увенчались успехами, несмотря на то, что он проживал в этом же корпусе на втором этаже. Дверь постоянно оказывалась закрытой и внутри комнаты царила напряженная тишина. Хотя его блестящая залысина несколько раз промелькнула в проеме раздаточного окна столовой. Один раз во время завтрака и два раза за обедом. Но догнать прапорщика или заметить, куда юркнуло его маленькое тело, Витя не успел. Слишком многочисленными оказались потаенные местечки в гарнизонной застройке и обширными возложенные на коменданта обязанности.
Достойной замены общительному Гусякину также не находилось. Люди, собранные здесь в одной точке с разных концов света, несмотря на всю кажущуюся простоту установления контакта, оказались настолько замкнутыми и зацикленными на работе, что оставалось только удивляться тому, как они до сих пор не покрылись железом и не перешли в питании с котлет на батарейки. Все их разговоры даже за столом и в свободное от службы время непременно сводились к локации, волнам, параметрам приборов, техническим характеристикам некогда зафиксированных целей. Даже такая привычная тема, как бабы, несколько раз брошенная на круг, встретилась ими как-то настороженно, с некоторым недоумением, будто поднял ее человек весьма недалекий и она не достойна того, чтобы тратить на нее драгоценное время.
«Как же вы тут проводите свободное время?» – поинтересовался как-то молодой офицер, сидя в сугубо мужской компании на улице в курилке.
«Читайте большие специальной литературы. Повышайте профессиональный уровень, – последовал незамедлительный совет старших товарищей, – У нас тут прекрасная библиотека».
«А кино?» – напомнил лейтенант о существовании иных ценностей культуры.
Собеседники снисходительно усмехались: «Эх, молодость…» – отразилось на их лицах.
Пришлось Вите искать иные подходы к их внутреннему миру. Но с какой бы стороны он не заходил, какую бы не затрагивал в разговоре тему, всякий раз натыкался на непонятную отчужденность, переходящую в странную зацикленность на рабочей сфере. Они очень легко шли на контакт, но столь же стремительно срывались и уходили в сторону, как только речь заходила о чем-то отличным от службы. Словно боялись показать себя, приоткрыть, высказать свое мнение о том, оставленном за бетонным забором ином мире. И причина такого странного поведения оставалась пока загадкой.
«Что их здесь держит? Что объединяет? Работа? Стремление оказаться полезным? Отложенный во времени личный интерес? – задавался вопросами Витя, – Или их всех настолько жестко выстроил новый начальник? Но как он этого сумел добиться? Что он такого смог с ними сделать? Неужели они все так сильно его боятся? Но на одном страхе такого результата достичь невозможно. Они вполне искренни в своем стремлении служить. Что им бояться? Максимально на что он способен, это отправить