всё сильнее, и она больше не была уверена, что сможет сопротивляться.
Позже той ночью она проснулась от странного шороха. Тени в углах комнаты начали двигаться, медленно ползти к её кровати. Она попыталась включить свет, но лампа не работала. Воздух стал тяжёлым, почти осязаемым.
"Не бойся," – прошептал голос, но теперь он звучал иначе. Не успокаивающе, а требовательно. – "Ты готова."
"К чему?" – спросила она, её голос дрожал.
"К справедливости," – ответил голос. – "Они причинили тебе боль. Теперь их очередь."
Алиса закрыла глаза, пытаясь прогнать эти мысли. Но когда она снова открыла их, тени уже окружали её, словно живые существа. Они шептали что-то, чего она не могла разобрать. Она чувствовала, как её сознание начинает растворяться, уступая место чему-то другому.
"Нет…" – прошептала она, но её голос был едва слышен.
Алиса стояла на перепутье. Внутри неё бушевала буря – голос требовал мести, а её собственное "я" искало способ сохранить себя. Она знала, что больше не может игнорировать происходящее. Тени становились всё плотнее, почти осязаемыми, а её сны превращались в настоящие кошмары. Каждую ночь она видела лица своих обидчиков, искажённые страхом, и слышала их крики. Но каждый раз, просыпаясь, она понимала, что это лишь отражение её собственной боли.
Однажды вечером, сидя за столом, она решила начать писать дневник. Это была попытка разобраться в себе, понять, где заканчивается реальность и начинается галлюцинация. Сначала слова выходили короткими и рваными, но постепенно она начала находить утешение в этом процессе. Письмо стало для неё способом выразить то, что она не могла сказать вслух.
"Я боюсь," – написала она однажды. – "Я боюсь того, что со мной происходит. Я боюсь потерять себя."
На следующий день она заметила, что тени стали менее плотными, а голос звучал тише. Это дало ей надежду. Она решила поговорить с отцом, хотя раньше избегала любых разговоров о своей жизни. К её удивлению, он выслушал её внимательно и предложил обратиться за помощью.
"Может быть, тебе стоит поговорить с кем-то? Специалистом?" – спросил он, его голос был полон тревоги, но в то же время тепла.
Алиса согласилась. Она начала ходить к психотерапевту, который помогал ей разбираться в её чувствах. Хотя процесс был долгим и болезненным, она постепенно начала понимать, что голос и тени – это проявление её травмы. Они были частью её, но не всей её.
Однако чем больше она исцелялась, тем сильнее становилось чувство вины. Её обидчики продолжали сторониться её, но теперь она видела их страх. Марина и её компания вели себя так, будто ожидали чего-то ужасного. Алиса знала, что это её тени влияют на них, даже если они этого не осознают.
"Ты можешь заставить их заплатить," – шептал голос, но теперь он звучал слабее. – "Ты можешь показать им, что значит боль."
Алиса закрыла глаза, пытаясь прогнать эти мысли. Она знала, что месть не принесёт ей покоя. Но одна часть её, тёмная и холодная, всё ещё хотела справедливости.
В