вслух девушка.
– Останови, – просьба Нади прозвучала нетерпеливо, почти как беспрекословное требование, тон был скорее капризным, нежели вежливо-просящим.
Андрей
Никому не верь, – это его кредо. Его отношение к окружающему миру, выстраданное всей, пусть и недолгой, но насыщенной жизнью, было именно таким. С детства он был дистрофиком – не в буквальном, медицинском смысле, а по расхожему мнению окружающих, которое точно отражало внешний вид ребенка – отчего мать высказывала отцу каждый раз, когда ей нечего было приготовить на обед. То же с завтраком и ужином. Тогда отец почти не зарабатывал денег. Сколько Андрей помнил себя, родитель обещал устроить им с сестрой праздник. Говорил, что скоро они отправятся в путешествие. Из одной точки страны в другую – ого себе планы, тем более для детей, которые до этого не ездили даже из одного конца города в другой! «Это так здорово», – разжигал папа их воображение. После детских вопросов: «А мы возьмем с собой маму?» – отец замолкал, делал паузу, во время которой искал глазами жену, а увидев ее недовольный взгляд, отвечал, что она останется охранять их скромное жилище.
Идея путешествия по стране оказалась подвешена в воздухе на несколько лет и поддерживалась только детскими надеждами, подогреваемыми пустыми обещаниями отца, которые становились все более неуверенными. В это же время мать все сильнее погружалась в безденежье, отчего характер ее портился, что отражалось на отношении к семье и детям, особенно к сыну. Женщина считала его полной копией отца во всем и, значит, таким же неумехой. Со временем ее глухое недовольство перешло в открытую неприязнь, и не было месяца, в котором отец не выгонялся бы из дома.
Ее игра в «уходи навсегда» однажды была дополнена. К «уходи» добавилось «стой, куда пошел», и заканчивалось все «и купи хлеба на ужин». Отец демонстративно хлопал дверью, но неизменно возвращался. Это событие всякий раз обставлялось семейным застольем, бутылкой шампанского и разными вкусностями, которые готовила мать к этому событию. Отец появлялся иногда в тот же день, иногда через день, но редко отсутствовал больше трех дней подряд. А возвращаясь, обязательно приносил то, что от него требовалось.
Может, именно с тех времен у Андрея сформировалось отвращение к хлебу? Он не ел его уже несколько лет.
И все-таки однажды это произошло. Впервые мать ушла от них сама и забрала с собой дочь. В 14 лет Андрей осознал, что ни матери, ни другой женщины, которая бы заменила ее, в их семье никогда не будет.
– Запомни, сынок. Женщина никогда не уйдет, пока ты подогреваешь ее интерес к себе. Будь загадочным, будь графом Монте-Кристо, даже если ты полный ноль. Но учти, – как только она раскусит тебя, ты ее больше никогда не увидишь. Именно поэтому загадка не женщина, а мужское поведение. Ничего непонятного в женщине нет. Тебе всего лишь надо это хорошо уяснить.
Отец становился нелюдимым, мрачным и все чаще стал поднимать на сына руку. Взрослея, Андрей начал задумываться о месте родителя в мире, своем, да и всех остальных людей. В