теорией, к глубокому сожалению, не последовало ни при жизни Сталина, ни впоследствии, в том числе в ходе косыгинских реформ. Сложившаяся, и во многом адекватная чрезвычайным обстоятельствам времени своего возникновения, но неверная для периода, когда эти обстоятельства ушли в историю, теория стояла на пути перемен несокрушимой стеной.
В теории и на практике требовался сложный маневр – своеобразное отступление в будущее – от последовательно централизованной плановой экономики к планово-рыночной (определения могут быть и другие). И при этом не скатиться в рыночной социализм. Конкретные формы должны были бы, прежде всего, вырастать из опыта, базироваться на нем. В любом случае это должна быть смешанная, многоукладная экономика, сохраняющая социалистические цели и принципы развития: стратегический контур общенародной собственности, базовое распределение доходов государства в пользу всех и каждого, дополнительное распределение по критерию рентабельности. При этом должно сохраняться сильное политическое влияние идейно здоровой, преданной принципам социализма компартии, способной обеспечить движение к социалистическим целям в направлении социальной справедливости и равенства. В условиях отсутствия такого влияния перерождение советского социализма в капитализм стало только вопросом времени.
С неизбежностью «забегая» вперед при осуществлении негативного отрицания капитализма, необходим затем разумный «отход» назад, но не в качестве признания совершенной ошибки, а для, чтобы, как разъяснял В. Ленин, старые формы сделать орудием полной и окончательной, решительной и бесповоротной победы. Но, как же, до невозможности, психологически труден после всех достижений и жертв предшествующего драматического, но победного этапа, этот шаг назад. В отсутствие соответствующей теории он становится вообще не реален, что и подтвердил опыт СССР. В 80-х гг. конкурирующими стали два варианта: либо новая попытка реформировать существующую экономическую систему с сохранением ее родовых свойств, бесполезность чего показали послевоенные годы, либо, как бы это словесно не камуфлировалось, фактический отказ от марксистского социализма. Вариант, снижающий планку признания нашего общества как уже реально социалистического и включающий переходные формы для достижения такого состояния, отсутствовал. А именно в нем был исторический шанс для СССР.
Строительство социализма в отдельной стране и первоначальная экономическая слабость, которую пришлось преодолевать стремительным рывком, привели СССР к построению мобилизационной системы общественных отношений, а экономическое соревнование двух разных миров в купе с потребительскими склонностями на фоне буржуазного изобилия к потере авторитета плановой системой. Кризис мобилизационного уклада сделал ключевым вопросом социально-экономической повестки дня соотношение централизма