Шекспир. Виктория Балашова

себя женщинами в принципе. Незамужнюю королеву должны были окружать мужчины. Разделить их можно было на две группы: умные – в первой, молодые и красивые – во второй. Вторая группа составляла большинство фаворитов, крутившихся при дворе. Первые помогали вершить государственные дела.

      Совсем обойтись без женского окружения тем не менее было невозможно.

      – Если бы не все эти платья, юбки, крючки, ленты, – вздыхала Елизавета, – конечно, я справлялась бы и сама.

      Но платья, юбки, крючки и ленты портили жизнь и заставляли брать ко двору фрейлин и камеристок. С одной стороны, королева предпочла бы отбирать более страшненьких девушек, с другой стороны, природный вкус и тяга ко всему красивому брали свое, и при дворе Елизаветы преобладало хоть и не большое количество, но все-таки хороших собой женщин.

      Фаворитам категорически запрещалось ухаживать за фрейлинами королевы. Нарушения этого правила изредка случались. Нарушителей в лучшем случае удаляли со двора, в худшем сажали на некоторое время в тюрьму.

      Элизабет Вернон королеве представил ее кузен граф Эссекс. Если бы не протекция Эссекса, королева, пожалуй, не стала бы брать такую красотку в свою свиту.

      – Слушать надо свой внутренний голос, а не лестные слова мужчины, – говорила она позже о своей ошибке, – мужчина говорит то, что хочет слышать женщина. И редко когда он произносит то, что на самом деле думает, не понимая, что его поступки все равно будут говорить сами за себя, – камень летел в огород графа, который сам был не прочь приударить за кузиной и чаще видеть ее при дворе.

      Даже в шестьдесят один год королева и мысли не допускала о том, что кто-то из женщин может превосходить ее внешне. Любые попытки как-то выделиться строжайше наказывались: фрейлины должны были быть одеты в неброские темные платья, чтобы яркие наряды королевы резко выделялись на их фоне. Они также должны были постоянно заниматься чем-то полезным, например рукоделием, и не сновать по дворцу без дела, кокетничая с мужчинами.

      Сама Елизавета скрывала редкие седеющие волосы под многочисленными париками и сильно пудрила лицо, чтобы скрыть все больше проявлявшиеся на нем приметы времени. Несмотря на собственный постулат о том, что мужчин слушать нельзя, они только и делают, что льстят, ее придворные постоянно говорили ей комплименты. Это являлось обязательным ритуалом, который нельзя было нарушать. Порой казалось: Елизавета настолько уверена в своей неувядающей красоте, что воспринимала эти слова как правду.