пытаясь приподняться.
Схватив его за горло, я с угрожающей интонацией в голосе спросила совсем не то, что намеревалась:
– Кто пятый?
Женька вздрогнул и его взгляд стал более осмысленным. Наконец, он промолвил:
– Марина, прошу, никогда не спрашивай меня больше об этом!
Что-то в его голосе заставило меня отступиться. Не произнеся больше ни слова, я вернулась в дом. Нужно было готовить завтрак, а в вёдрах не осталось ни капли воды. Только я собралась сбегать по-быстрому к колонке, как Женька отобрал у меня оба ведра. К его возвращению я успела начистить полмиски картофеля. Поставив полные вёдра на пол, дядька сообщил:
– Мать завтра придёт. Сегодня похороны, а потом ещё поминки будут.
Так как я промолчала, он достал из кармана свой складной нож и принялся мне помогать. Вскоре завтрак был готов. Женька так уплетал за обе щёки, словно не ел три дня. После картофеля с яичницей он принялся за вчерашние вареники и, запив всё это огромной кружкой компота, сказал, откинувшись на спинку стула:
– А теперь неплохо бы соснуть часиков двенадцать.
Однако не пошёл спать, а помог мне вымыть грязную посуду. Управившись с кастрюлями, мы сели отдохнуть на диван. При виде тома «Графа Монте-Кристо» дядька поинтересовался, что ещё из романов Дюма-отца я читала. Мне надоело дуться на Женьку и я ответила:
– Только «Трёх мушкетёров».
Тогда дядька сообщил, что ещё до армии приятель дал ему почитать «Две Дианы» и принялся увлечённо пересказывать мне этот роман. На самом интересном месте кто-то постучал с улицы в наше окно. Повернув головы, мы увидели Вадима и Димку. Едва дядька открыл окно, парни дружно поздоровались. Затем, покосившись в мою сторону, Димка негромко спросил у Женьки:
– Ну, как дела?
– Всё в порядке, – ответил дядька.
Не желая им мешать, я демонстративно поднялась с дивана и вышла во двор. Женька застал меня в саду в тот момент, когда, сидя верхом на корявом суку старой груши, я пыталась закрепить на нём верёвку. Понаблюдав некоторое время за моими действиями, дядька поинтересовался:
– Что ты делаешь, Марина?
– Не видишь, вешаться собралась! – мрачно пошутила я.
После чего пояснила:
– Хочу здесь качели устроить.
Чтобы убедиться в надёжности верёвки, я повисла на ней и стала раскачиваться из стороны в сторону. Внезапно раздался треск и с оборванным концом верёвки в руках я полетела прямо в предусмотрительно подставленные дядькины объятия. Осторожно поставив меня на землю, Женька сказал:
– Не расстраивайся, Марина, у меня в запасе есть ещё абсолютно новый моток!
Дядька сбегал за верёвкой в сарай и закрепил её для надёжности на суку «морским узлом». Но когда я попросила его подвесить качели на высоте метра полтора от земли, Женька удивился:
– Зачем так высоко?
– Чтобы на них никто не мог кататься, кроме меня!
По его взгляду я поняла, что он воспринял мои слова как шутку. Потом дядька ещё