что других вариантов быть не могло.
Её губы оказались не менее требовательными, чем взгляд. Мысли испарились, осталось только тепло ее кожи. И хотя я считался лучшим наемником, непревзойденным воином и одним из опаснейших людей… Сейчас я был готов пасть перед ней на колени и сделать всё, что она скажет.
Когда одна ее рука взъерошила мне волосы, а другая царапнула живот, мне показалось, что я вспыхнул от огня в крови. Кто-то из нас застонал – я не знал, кто.
Её губы спустились на шею, коснулись плеча. Я потянул шнуровку на ее платье; в глазах у меня искрило, и я едва мог дышать от разрывающих меня мыслей и желаний – очень далёких от приличных.
Когда она укусила меня за шею, мой мир разлетелся на осколки.
***
Я распахнул глаза, задыхаясь. Зло прошипев что-то, я сел, на кровати и огляделся, пытаясь собрать разбегающиеся мысли. Одеяло валялось на полу, рубаха, в которой я заснул, – поверх. Я растерянно хмыкнул – вот уж не ожидал от себя такого.
Распахнутое окно не приносило облегчения. Сладковатые весенние ароматы только усугубляли проблему, напоминая о том, что я только что творил во сне.
Я не имел права даже думать о чем-то подобном, я не должен был мечтать о своей королеве! По статусу я был никем. Я не имел на неё права.
И потому ненавидел подобные сны – всегда яркие, лишающие разума и дыхания, оставляющие после себя неуёмное пламя в теле.
В реальности я никогда не касался её так. И никогда не целовал. И этого никогда не будет. Наемнику не место на королевском троне, а быть с ней тайно, без надежды на настоящее счастья… Нет уж. Лучше сгорать каждую ночь, чем заставить её проронить из-за себя хоть одну слезу.
И это всё если я запал в её сердце… В чем я был вовсе не уверен.
Я захлопнул окно и принялся ходить по комнате. Мне нужно было время на то, чтобы взять себя под контроль.
Лишь спустя полчаса я счёл, что достаточно остыл для того, чтобы вновь попробовать лечь спать. Едва моя голова коснулась подушки, я провалился в сон. Но стало ещё хуже…
Глава 3.2.
Я снова был мальчишкой 12 лет. Я бежал по незнакомому лесу, надеясь, что удаляюсь от того места, которое хотел бы забыть навечно.
Впереди показались огни, и я замер. Я утратил всё. Пожалуй, мне нужно было скрыться, затаиться так, чтобы никто не узнал. Разум завопил, что люди могли понять, кто я, по цвету волос и глаз. Необязательно, конечно, – очень немногие знали меня, и, кажется, никого из них уже не было в живых. Но после всего того, что случилось, мне хотелось безопасности.
Я упал на колени, взывая к силе, подаренной мне буквально пару часов назад. Мне нужно было измениться…
Глаза, глаза… Какие глаза я видел? Голубые – не нравятся, зелёные – как у отца, не подойдёт, карие тоже не нравятся, черные – слишком жутко…
Идея мелькнула быстро. Спустя пару минут я уже знал, что мой новый цвет глаз – жёлто-рыжий, янтарный.
Хватит ли мне этого для того, чтобы спрятаться? Я сомневался. Волосы мне обрезали, небрежно, грубо и совсем не похоже на меня, но я хотел поменять и их цвет тоже. Снежно-белый всплыл в голове сам собой.
Узнают