это же время подъедет дочь Серовой и поможет с этим.
Выходим в приёмную. Мышка вскакивает, в глазах вопрос и надежда.
Главврач даёт указания секретарше оформить завтра перевод Серовой В.В. в спецблок, начать подготовку и согласовать с хирургом дату операции, но обязательно на следующей неделе.
Мышка сияет от счастья, с благодарностью на меня смотрит: как же – встретила реального робингуда! О том, что операция платная, и что всё уже оплачено, ей знать не нужно.
Главный сам вызывается проводить нас к больной. Нам выдают халаты, долго идём по переходам и лестницам.
Подходит дежурная медсестра. Часы для посещения закончились, но Мышке разрешают зайти ненадолго. Главврач тем временем продолжает говорить что-то об оборудовании, сложностях финансирования. Вежливо поддакиваю.
Мышка выходит, но мне хочется самому увидеть её маму.
Она лежит с трубкой под носом, губы бледные, усталое лицо, но глаза – огромные, как у дочери. Она мне нравится. Беру её руку, поглаживаю и говорю банальные ободряющие слова, что всё будет хорошо, и что дочь у неё замечательная. Её глаза светятся радостью, и свет этот мне уже хорошо знаком.
Выхожу из палаты. Главврач что-то объясняет Свете о процедуре проведения операции. Идём на выход, и вдруг он говорит совсем некстати:
– Послеоперационную реабилитацию мы проведём по полису, поэтому ничего больше доплачивать не нужно. И ещё предоставим одноместную палату в спецблоке. Там ей будет удобнее.
– Да, конечно. Спасибо! – отвечаю, и вижу ужас в глазах Мышки. Как же хочется взять и придушить этого милого пожилого человека!
Прощаемся с главврачом, молча идём к машине, и вдруг она останавливается.
– Сергей Алексеевич! Спасибо, но вы… не должны были… Я всё верну. Не сразу, но обещаю, что всё вам верну!
Готова разрыдаться. В глазах мука и тоска.
– Света, нам нужно поговорить. По дороге есть небольшой ресторан, поужинаем и всё обсудим. – Намеренно говорю в форме не вопроса, а утверждения. Безо всяких «хочешь – не хочешь».
Снова тоскливый взгляд загнанной в угол мышки. Шерхан бы сейчас довольно ухмыльнулся.
– Да, конечно, Сергей Алексеевич, – соглашается придушенным голосом. Отказать она не может – это было бы даже невежливо, но ничего хорошего от этого ужина она не ждёт: не девочка уже, и кое-какой опыт наверняка имеется.
Она
Сижу в приёмной уже почти час. Вижу, как в кабинет заходит врач, который лечит маму. В руках у него что-то похожее на историю болезни. Надеюсь, что это мамины документы, но меня никто не приглашает. Уходит врач, пару раза заходит и выходит секретарша. Ужасно хочется пить, но не смею попросить воды. Наконец появляются главврач и Сергей Алексеевич, – знаю теперь его полное имя и даже фамилию. Вскакиваю. Неужели помог?!
Главврач даёт указания секретарше, и я с восторгом понимаю, что вопрос решён: очередь сдвинули, и операция на следующей неделе!
Готова расцеловать и этого сурового Сергея Алексеевича,