с детства бороться, чтобы выжить, и домашний мальчик, выращенный в тепличных условиях в шикарном гнездиме на престижной ветке – они были словно из двух противоположных миров, которые никогда не пересекаются. Разве смог бы голубь понять ястреба, или волк ягненка? И вот Артур с волнением заметил, как голубые глаза Тода заволакиваются недоверием.
– Эта девчонка – моя сестра? – протянул он с противной интонацией, которая порой удавалась ему особенно хорошо. Наверное, если бы не этот его недоверчивый и нахальный тон, все могло пойти совсем по-другому. Но гордая Оделян тут же вспыхнула.
– А ты кого ожидал увидеть, беруанец? Принцессу?
– Кого угодно, но только не преступницу, сбежавшую из колонии.
Мучительно-горькие воспоминания исказили благородные черты девушки, однако глаза ее оставались сухими, как у сильного человека, вполне способного скрывать свои настоящие чувства.
– Впредь думай, братишка, прежде чем говорить! – угрожающе процедил Джехар, с неприязнью рассматривающий Тода. – А то мой личный список преступлений пополнится еще одним. Я ведь тоже сбежал из колонии.
– Если бы мой дражайший братец не отказался от меня и продолжил искать, я бы не попала ни в какую колонию! – со страстной обидой в голосе воскликнула Оделян, проигнорировав заступничество Джехара.
– Да я вовсе не твой брат! Артур сам не знает, что несет. У него после всех злоключений поехала ветка; то он не признает старого приятеля, то видит в ком попало моих родственников! Моя настоящая сестра уже давно…
Здесь Тод сбился и подавленно замолчал, ибо прямо перед его взором пронеслась ужасающая картина: прекрасная Лика, такая женственная, понятливая и любящая, падает в пропасть, а он ничем не может ей помочь. У него в голове создался некий образ сестры, который, увы, совсем не совпадал с реальностью. Он придумал себе нежную девушку, несправедливо пострадавшую от рук недоброжелателей, слабую и хрупкую, на фоне которой он сам, смелый спаситель, смотрелся бы беспроигрышно. Однако эта воительница в юбке с дерзким взглядом, предъявляющая ему необоснованные обвинения, никак не подходила на роль сестры. Зачастую человек самолично отвергает объективную истину, будучи слишком гордым и самонадеянным для того, чтобы принять ее такой, какая она есть.
– Нет, Тод, ты действительно ее брат. Она узнала того жука, что ты подарил мне. Раньше Одди жила на дереве со своей семьей, но потом ее обманом выкрали купцы и продали армутам, – спокойно возразил Артур, глядя твердолобому беруанцу прямо в глаза. – Хватит вести себя, как…
– А ты у нас всегда поступаешь правильно, не так ли? Только заметь, не я свалил, бросив друзей, как это сделал ты пару часов назад.
Лицо Артура вспыхнуло от стыда.
– Мой поступок действительно не делает мне чести, – с откровенным раскаянием произнес он. – И я хотел бы перед вами извиниться, ребята. Однако сейчас речь идет о тебе, Тод. Неужели гордость для тебя важнее, нежели… – здесь Артур запнулся, ибо не хотел неосторожными